Оставалось еще два дариата — Халем и Эсиль. Хетти не собирался терять времени понапрасну. У Альти альцедо через два месяца, у него самого — через неделю. Закат рода Халемов не входил в планы главнокомандующего Аккалабата.
Корто замолчал, сложив на груди руки, прикрыв глаза. Кори с Медео тоже молчали. Наконец, Кори поднялся, открыл окно, высунулся до пояса, вдыхая последождевые ароматы мокрой древесной коры и прелых листьев. Услышал из комнаты ответ на свой незаданный вопрос:
- В этой истории много белых пятен. Но то, что Койя с семьей укрылась в умбренских горах — это точно. Там же должна была быть и леди Дар-Халем. Сидана.
- Маленькая группка людей в сердце Умбрена. Зимой. Холодный ветер, льды, вечные снега на самых высоких вершинах, — мрачно произнес Кори. — Сколько они могли взять с собой еды и питья? Маловероятно, что они выжили. Совсем невероятно.
- Почему ты так считаешь?
Кори оглянулся на брата. Глаза Медео горели энтузиазмом. Таким живым и похожим на Медео из прошлого Кори не видел брата со дня, когда они узнали о гибели Эрлы.
- Там же был наш предок, Хетти Дар-Халем! Он не только разрабатывал план обороны, он подготавливал отступление. Он должен был все продумать!
- Медео, прошло пятьсот лет.
- И все-таки я бы поискал, — задумчиво отозвался Корто.
- Ты нам поможешь?
- Нет. Это дело Аккалабата. Кори решился:
- Но ты же ведь.
- Нет. Я простой офицер госбезопасности Делихона, страстно увлеченный космическими историями. И историей. Некоторых планет. Так получилось, что Аккалабат попал в сферу моих интересов. И вы хорошо слушали.
Он встал со стула, неторопливо одернул форму.
- Завтра возвращается лорд Дар-Халем. А я улечу. Послезавтра. Сутки нам с ним потребуются, чтобы тряхнуть стариной. О многом надо поговорить. Так что на вас время вряд ли останется. Если еще есть вопросы, спрашивайте сейчас. А вообще-то все это есть в книгах — в библиотеке Эсильского замка. Если вы не переставляли, синий том на четвертой полке снизу, он прикрыт гравюрой с изображением.
- Демона Чахи в гордыне, — откликнулся Кори. Он как наяву видел перед собой полутемный сводчатый зал и в углу, возле камина.
- Точно, я и забыл совсем, — усмехнулся Корто. Сделал пару шагов к двери, замер, остановленный сдавленным всхлипом Медео. Вернулся, посмотрел снизу вверх на сгорбленную спину, на запыленные, стянутые в неровный узел волосы, крякнул:
- Ну это уже черт-те-что такое! Кори, куда ты смотрел?
И присев, обнял, прижал к себе, приговаривая что-то ласковое по-аккалабатски, потом оттолкнул, словно истекли отмеренные им себе для этого объятия несколько мгновений. Снова подался к двери и вышел, уже не останавливаясь, не глядя на Кори, сосредоточенный, резкий, как и положено офицеру безопасности Делихона.
Кори снова высунулся в окно. Все дни после бомбежки Халемского замка казались ему пропитанными гарью, душной, тошнотворной. Он ловил себя на том, что широко открывает рот, втягивая воздух, и все равно ему нечем дышать. Сегодня он впервые вздохнул полной грудью. Конечно, он не собирается в Умбрен, тем более, сейчас, когда забот полон рот и.
- Кори, когда мы поедем? — голос Медео был звонким, как стекло. Разбивающееся.
— Через год, когда все устаканится.
- Тогда я один. Ты отпустишь меня?
- Сейчас? Нет, не отпущу.
- Отпусти.
- Поговори по крайней мере с отцом. эээ. с лордом Халемом.
- Ладно.
Медео поднялся на ноги, доковылял до окна, устроился рядом с Кори.
- Помнишь, когда ты. дрался с Эрлом, а потом я набросился на тебя?
Зачем он сейчас об этом? Нехороший холодок пополз по ладоням у Кори. Он не любил вспоминать.
- Помню.
- Ты можешь мне хоть сейчас рассказать, зачем ты это сделал?
… Ваше лорд-канцлерство всегда держалось на мечах Дар-Халемов, а их больше нет. Теперь мы постоим у трона.
- Почему ты его покалечил? Я слышал, мама допрашивала тебя, но ты так и не сказал. В сердце у Кори завыли пещерные волки. В горле опять запершило от запаха гари.
Правда ведь, не сказал. И до сих пор не сказал. И никогда не говорил об этом с Эрлой при ее жизни. Теперь это виделось ему по-другому: два молодых дурака, наговорили друг другу глупостей, выхватили мечи. он был на взводе. Не стоило. Или стоило? Он повернулся к Медео.
- Хорошо, я тебе расскажу. Он подошел ко мне в Хангафагоне.
… Давно уже никто из главной ветви Эсилей не уходил под дуэм. Элджи… мы его хорошо пристроим…
- Кори, это неправда.
- Медео, ее уже нет. Какой мне смысл тебе врать?
- Она. он не мог.
Медео ваш… дурья башка. Ну его, к Чахи под хвост…
- Медео. Дурья башка, — Кори прихватил брата рукою за шею и наклонял. Сам не зная, зачем он это делает, все ниже и ниже — к своим коленям. В результате Медео уткнулся в них носом и замер, как беззащитный щенок снева, свернувшийся калачиком подле хозяина посередине снежной равнины. Кори водил рукой по его волосам, смотрел вдаль, на очертания храма святой Лулуллы, теряющиеся в зеленом мраке, на крепостные башни Хаяроса и твердо знал, что, чтобы ни сказал завтра лорд Дар-Халем, он, Кори Дар-Эсиль, лорд-канцлер Аккалабата, отпустит своего брата Медео в Умбренские горы искать там потомков своенравной леди Койи, жившей и умершей пятьсот лет назад.
Ибо Кори казалось, что он понимает эти слова, как его предки, жившие и умиравшие пятьсот лет назад, а не как «офицер госбезопасности Делихона». Он только все не мог выбрать.
[1] При всем сочувствии автора к читателю, вынужденному разбираться, кто есть кто, автор не может погрешить против исторической истины и предположить, что аккалабатская аристократия предпочитала в каждом поколении придумывать для детей неповторяющиеся имена. Медиевальная цивилизация просто обязана придавать особое значение повторению родовых имен. Поэтому если в первом томе вы удосужились запомнить, что ныне здравствующего главнокомандующего Аккалабата зовут так же, как и его отца, Хьелль Дар-Халем, вам придется согласиться и с тем, что представитель властелина Дилайны в Звездной Конфедерации является не первым Элджи среди верховных даров Аккалабата. И не только он один. Пятьсот лет назад мода на имена и т. п. уже распространилась в наших любимых аккалабатских семействах, что не добавляет стройности повествованию, но во всяком случае соответствует реальности. Да, реальности.
[2] Так раньше назывался кабак, известный читателям «Сложенного веера» под именем «У старого крысолова». Это не значит, что на Аккалабате теперь применяются более гуманные способы истребления крыс. Просто хозяин в какой-то момент решил сменить вывеску на более благозвучную.