Василий повесил все карнизы и помог жене повесить шторы. Они уселись в зале, прямо на полу, к ним присоединились Василиса с Данкой. Собака легла у ног хозяев, а девочка улеглась головой на собаку.
- Как хорошо, что теперь у меня в комнате тоже красивые шторы! – Радовалась дочка.
- А ты не боишься одна в комнате спать? – Спросила мать.
- Как же я могу бояться? Я же не одна, Дануся всегда со мной, мне с ней ничего не страшно, знаешь, как она меня защищает?
- Знаю, милая, знаю. А спит она, конечно, не на подстилке, а с тобой? – Люба знала, что это так, но не ругала за это, собака всегда чистая, а девочке так комфортно, она чувствует защиту. Да и изменить это уже невозможно. Даже, когда Вася гонял ее, она уходила и ложилась на свое место, утром неизменно они спали в постели в обнимку.
Они еще долго сидели на полу их нового большого и замечательного дома, который все уже полюбили, и мечтали о будущем.
часть 4
5
С момента приезда Любы прошло две недели, Синицыны занимались своими делами, время пролетело незаметно. Вася подготовил золото для перевозки в Болгарию. Люба решила сначала узнать, когда отправляется группа Татьяны Разумовской, а затем уже созвониться с Петей. Она позвонила в туристическое агентство, от которого ездила, она находилась в гостинице Турист. Татьяна была на месте, Люба договорилась, что в течение дня подъедет. Надо вычесать овчарок и погулять с ними, потом можно ехать по делам. А если Вася к тому времени приедет, может и отвезет на машине, чтобы не душиться в автобусах. Ехать, с пересадкой, в полных автобусах, да еще в июльскую жару, ой как не хотелось. Девушка загнала собак по вольерам, зашла в дом, с намереньем принять душ. Зайдя в спальню, где стоял гардероб с ее вещами, она краем глаза увидела знакомую ей собаку. Привыкнув к ее загадочным появлениям, реагировала она на это явление спокойно. Села на кровать и закрыла глаза. Появился образ собаки, она скалилась и шерсть на холке стояла дыбом.
- Что? Нельзя ехать? – Подумала Люба.
Собака тут же перестала скалиться и успокоилась. У Любы было ощущение, что животное положило голову ей на колени. Она сделала движение рукой, будто гладит по голове призрачное создание. Открыла глаза и засмеялась:
-Все в порядке будет, на душе спокойно, никаких предчувствий! Благодарю тебя, Оберег, я поняла, буду очень осторожной.
Наскоро перекусив, Люба вышла из дома. Калитка не открывалась, где-то что-то заклинило. Люба повернулась и пошла в сторону забора, который разделял их владение с участком Говоровых. Вася сделал в заборе калитку, чтобы женщины и дети не бегали через улицу, так было удобнее. Во дворе Лида поливала цветы, увидев Любу, поинтересовалась:
- Ты чего такая нарядная? Привет, дорогая.
- Привет! Да я в турагенство собралась, а там калитку заклинило, выйти не могу, вот и иду через твой двор.
- Так может это знак, что не надо никуда идти? Сама же говорила, что надо знаки читать.
- Не в этот раз! Пока!- И Люба вышла на улицу.
Стоянка около гостиницы была забита навороченными машинами. Люба зашла в холл, увидела большое скопление людей, при чем, мужчин.
- Мероприятие какое-то, интересно, кто они? – Подумала девушка, на которую обращали внимание, разглядывали и некоторые пытались заговорить. Она вызвала лифт и поднялась на третий этаж. Татьяна сидела за столом и считала на калькуляторе.
- Танюша, привет! – Люба уселась в кресло около стола.
- Здравствуй, дорогая, что скажешь? – Таня оторвалась от вычислений и с улыбкой разглядывала Любу. – А ты все хорошеешь!
- Я тебя умоляю! Просто, отдохнувшая, в поездке то, выматывались, будь здоров.
- Это ты еще без товара и базаров обошлась. Что, надумала снова посетить страну Болгарию?
- Точно, надумала, когда ты едешь? Я хочу с тобой, ты группу набрала уже?
-Набрала, но места еще есть. Уезжаем через десять дней, 29 июля. – Татьяна взяла блокнот, лежащий на краю стола, открыла его. – Ну что? Я тебя записываю?
- Да, пиши Синицына. Деньги сейчас? Как и было – триста долларов?
- Как тебе удобно, можешь сейчас, можешь перед отъездом. Двести долларов место, товара много? Мы решили, что за товар отдельно теперь платить будут, шестьдесят долларов место, то есть баул.
- Я без товара, только сумка с личными вещами, но я за нее заплачу, от греха подальше.
- Но, ты же понимаешь, что когда на таможнях будем платить, там уже не работает этот принцип, у кого сколько, там собираем с каждого человека одинаково.
- Я понимаю, и меня это не напрягает, буду платить, как все.