Впрочем, с государством все устаканилось довольно быстро. Поскольку реакция иностранной (в первую очередь французской) «прессы» оказалась на девяносто процентов положительной, мне хоть и устроили головомойку за, так сказать, излишнюю инициативность и отступление от согласованного сценария, но эдак по-доброму. Без огонька. На чем все и закончилось… С любимой же ситуация оказалась немного посложнее. Впрочем, как только на меня начался относительно серьезный наезд – я припомнил предыдущий случай нашей размолвки, ну, когда она устроила мне многодневный игнор из-за письма внучки маршала Бабаджаняна, и совет деда. После чего довольно жестко заявил:
– Я ничего никому объяснять не буду. Я тебе уже сказал, что люблю только тебя. И хочу быть только с тобой. Никто больше меня в качестве человека, с которым я хочу прожить всю оставшуюся жизнь, не интересует. Так что реши для себя сама – ты хочешь быть со мной? Если да – то ты мне доверяешь. Если нет – то нам надо перестать друг друга мучить… – и, посмотрев в ее испуганные глаза, пояснил уже куда менее жестким тоном: – Пойми, малыш, в жизни людей всякой грязи и домыслов всегда много. Особенно людей более-менее известных. А я уже стал таким «более-менее». Не как какой-нибудь артист, конечно, но и писатели со спортсменами у нас во многом на слуху. Так что раз уж я в это вляпался, то они будут и вокруг меня. Поэтому реши один раз, последний – ты мне веришь?
Она несколько мгновений молча смотрела на меня глазами раненой серны, после чего сделала шаг вперед и, уткнувшись мне в грудь лицом, тихо прошептала:
– Да… – на этом, как я думал, все мои проблемы и закончились. И вот на тебе…
«Прилизанный» улыбнулся:
– К тому же есть еще один момент. Мадемуазель Изабель Жорийяр забронировала номер люкс в отеле «Космос» и выкупила билеты на несколько соревнований, одним из которых является марафонский забег.
Я в голос застонал. Ну вот за что мне это?!
– Слушайте, если вы считаете, что это послужит для меня дополнительным побудительным мотивом согласиться на ваше предложение, то дела обстоят совсем наоборот. Изабель, конечно, хорошая девушка, но мне совсем не нужно…
– Роман, нашей стране нужно, чтобы вы участвовали в Олимпийском марафоне! – голос и взгляд «прилизанного» стал излучать металл. Я свирепо вскинулся. Но сидевший передо мной в кабинете декана человек был достаточно опытен, чтобы понять, что чуть не перегнул палку. Поэтому он забросил мне еще одну наживку. Куда более вкусную для меня.