Ломас осенил себя крестным знамением. Мне пришло в голову, что он подумал не о баночных святых, а о себе – и своей долгой корпоративной вахте.
– Поскольку духовные достижения баночных подвижников трудно повторить на земле, – продолжала мать Люцилия, – мы не слишком их афишируем, чтобы не вводить наземную паству в соблазн. По этой причине, подтверждая святость баночных подвижниц, Римская Мама уже много лет пользуется секретными буллами.
Ломас кивнул с таким видом, словно половина этих булл была посвящена ему.
– Итак, – сказала мать Люцилия, – общую ситуацию вы представили. Дальше я буду говорить о двух кармелитках, сестрах Терезе и Марии.
– Кармелитки – это кто? – спросил я.
– Орден, практикующий медитативную молитву. Они превосходят на этом поприще даже бенедиктинцев и иезуитов. Сестры Тереза и Мария к тому же терезианки, то есть исповедницы святой Терезы Авильской, а это духовное сердце ордена.
– Воистину, – сказал Ломас. – Каждое их переживание чрезвычайно важно для нас всех.
– В прошлом году, – продолжала мать Люцилия, – сестры Тереза и Мария ушли в трехмесячный слепоглухой ритрит в традиции «Лектио Дивина».
– Слепоглухой в каком смысле?
– Для баночниц это значит, что визуальный и зрительный каналы отключаются вообще. Медитатор повторяет про себя отрывки из канона, заученные наизусть. Через некоторое время он начинает различать картины и звуки, созданные его умом. Если объектом подобной медитации становится отрывок из священного писания, это… Даже не знаю, с чем сравнить.
– Экранизация, – предположил я.
– Ну… Если экранизация, то очень особенная. Отрывок из писания превращается в многомерный объект, раскрывает свои явные и неявные смыслы – и ведет наших подвижниц к инсайтам, недостижимым на поверхности планеты.
– А над каким отрывком они медитировали?
– Знаете, – ответила мать Люцилия, – опытные монахини часто берут расширенную тему – не просто какую-то одну цитату, а весь, так сказать, смысловой кластер вокруг.
Ломас сложил руки перед грудью и придал лицу еще более благоговейное выражение.
– Исходной точкой было Первое Петрово послание, глава три, стих девятнадцать:
«К предвозвестившим духам, сидевшим в темнице, Христос сошел и проповедовал им». Также в послании к Ефесянам, четыре-десять, сказано, что Иисус «восшел выше всех небес, чтобы наполнить все…» Вы понимаете?
Я отрицательно покачал головой.
– Это толкуют в том смысле, – пояснил Ломас, – что после воскрешения Иисус спустился в ад и освободил его пленников.
– Католическая традиция не подвергает это сомнению, – кивнула мать Люцилия. – Святой Августин Гиппонский говорит так:
«Никто не может сомневаться, что Господь Иисус Христос, наш Спаситель, как только Он умер за нас, как только Он принял нашу смерть на Себя, сразу же пошел в ад, чтобы вывести оттуда души, которые были там содержимы…» Святой Ириней Лионский подтверждает: «Итак, Он, Который спустился, Он же и восшел, так что спасение наше Он совершил, ад освободил, и жизнь нам явил, дающую вечность тем, кто уверовал в Него…»
– Достаточно, – сказал Ломас, – Маркус уже понял чрезвычайную важность этой догмы.
Он преувеличивал, но возражать я не стал. На самом деле мне понемногу начинало казаться, что я попал на радение озверевших сектантов.
– Перед тем, как я объясню, что именно постигли сестры Мария и Тереза, – продолжала мать Люцилия, – я хотела бы напомнить следующее. Наш мир – это сложнейшая многомерная конструкция, непостижимая и загадочная. Она основана на чуде творения, и ее внутренние связи так же чудесны. Постичь их полностью способен лишь божественный разум. Многое из того, что созерцают духовидцы, ставит в тупик их самих, и только комментарий опытного теолога, а иногда и физика, способен прояснить увиденное.
– Я прекрасно это понимаю, – сказал Ломас, – прекрасно. Даже в нашей практике случается подобное.
– Итак, – продолжала мать Люцилия, – сестры Мария и Тереза медитировали над спуском Иисуса в ад. Цитаты из святых подвижников служили маяком духовного поиска. Примерно месяц тексты из Петра, Иринея и Августина не желали оживать и оставались просто словами и буквами. Так бывает, если медитатор нацеливается на очень высокую истину…
Ломас значительно кивнул. Может быть, подумал я, в свою бытность епископом он сам занимался чем-то похожим.
– Через два месяца после начала ритрита монахинь посетило откровение. Оно случилось с ними не одновременно, а с интервалом в несколько дней, что указывает на духовную достоверность опыта. Они испытали нечто поистине страшное.