— А потом? Часа в два ночи? Ты вернулась домой спать со своими плюшевыми игрушками или было продолжение?
— Не понимаю.
— Сейчас я освежу тебе память. Посмотри в эту лупу и скажи, пожалуйста, что ты видишь на этих снимках?
Эрика наклонилась над фотографиями, которые пододвинула к ней Сильвия:
— Зут, мы его не заметили. Мы осмотрелись, однако…
— Это точно, вид у вас необычайно осторожный. Не могла бы ты мне напомнить, кто был помещен у нас на первой странице на прошлой неделе?
— Кристоф Миллер.
— С кем?
— С Рашель, как мне кажется.
— Хорошо. А кто такая Рашель?
— Его будущая жена.
— А кто на этих снимках целует тебя в ухо?
— Согласна.
— Нет, прошу, скажи: кто целует тебя в ухо?
— Миллер.
— Браво! А это, случайно, не создает некоторую проблему для журнала?
— О, послушай, все и так прекрасно знают, что эти парни с телевидения не отличаются верностью…
— И что в светских журналах всегда печатаются только глупости…
— Нет, он действительно с Рашель, но любит некоторые отступления от правил. В конце концов, читательницы имеют право знать и об этом тоже.
— Потому что тебе пришло в голову разоблачать неверных звезд? Если так, то иди работать в желтые газетенки напротив, в те, что рассказывают о самых неприглядных историях!
— Да нет же, я звезд очень люблю…
— Настолько сильно, что спишь с ними, мне это известно. Если ты будешь делать это с большей осторожностью, меня это устроит! А если будешь продолжать светиться на снимках в газетах, я тебя уволю!
Эрика почувствовала, что губы ее изобразили широкую улыбку, и на цыпочках вышла из кабинета.
В приемной ее поджидала секретарша с кипой досье в руках.
— Ну как?
— Едва уцелела, — ответила Эрика.
— Ты снова напилась, и это ей донесли?
— Нет, тут другое. Но хвастаться я сейчас этим не буду. Пойду выпью еще чашечку кофе…
Она опять прихватила с собой Пат из фотослужбы и снова увела ее поболтать. У Патрисии было много работы, но она не устояла перед искушением послушать подружку: дело пахло керосином, а любопытство победило иконографические изыскания.
— Я по уши в дерьме! — сказала Эрика, войдя в кафетерий.
— Что ей было от тебя нужно?
— Меня сфотографировали в объятиях Миллера.
— Черт побери, ты сошла с ума, мы ведь недавно поместили на первой странице его снимок с невестой!
— Я не знала, что этот чертов папарацци оказался там: это была закрытая вечеринка!
— Ты что, издеваешься надо мной? Ты ведь всех их знаешь как облупленных!
— Обычно в такое время папарацци ложатся спать!
Патрисия внимательно посмотрела на Эрику, стараясь разобраться в этом.
— В чем дело? — заинтригованно спросила ее Эрика.
— Ты об этом знала! И сделала это умышленно: ты знала, что они там были, признайся!
— Ты сошла с ума: зачем бы мне это было нужно?
— Не знаю, надеюсь, ты мне это объяснишь…
Эрика рассмеялась. Смех был громким, несколько голов повернулись на его звук.
— Тебя не проведешь! О'кей, я немного этого хотела. Но я полностью забыла про нашу первую страницу, иначе я подождала бы немного.
— Но почему тебе было нужно, чтобы тебя увидели с Миллером?
— Мне надо было оказать услугу Форкари. Миллер выкинул ее с работы, она потеряла много денег, оказывая давление на ее начальство, чтобы то не опубликовало некоторые снимки с его участием.
— Что за снимки?
— Что-то вроде слишком юной девочки, которая не имеет прав водить машину, понимаешь?
— Грязная свинья! И ты думаешь, что эти снимки с тобой будут опубликованы?
— Не знаю, но я для его репутации не так опасна, в суд его не вызовут: я совершеннолетняя и вакцинирована для многих поколений.
— Сейчас начнется совещание фотослужбы, я должна бежать! Пообедаем вместе? Ты еще не все мне рассказала!
— О'кей, пойдем в индийский ресторан. До скорого!
Эрика налила себе третью чашку кофе и, напевая, прошла к себе.
В редакции царила веселая суматоха. Трудолюбивые муравьи с ловкими пальцами склонились над клавиатурами, стараясь не утерять ни единой крохи из того, о чем можно говорить открыто. Все стучало, все двигалось, все работало. Этот зал опенспайс, казалось, был специально создан для девиц, истосковавшихся по болтовне, по смеху и по секретам. Здесь скромность была не в почете, все обо всех все знали, все видели и все слышали. И для Эрики не стало откровением то, что вся команда, начиная с дежурной в приемной редакторов, включая секретарш редакций и заканчивая лифтерами, уже знала об эротическом шоу Эрики и Миллера у двери пожарного выхода самого престижного парижского клуба в два часа ночи.