вался на глазах. Спиридон занервничал: - Родион, я сейчас занят. Приходи... потом. Иди, иди. - Господи, да что это со мной? - Сильно разочарованный в себе, Родион отправился восвояси. На этот раз Спиридон подумал о нём: «Вот же, приставучий, гад». Подумал и забыл, и побежал на кухню - переворачивать шипящие куски курицы. Прошло ещё немного времени, и вот этой самой курицей Спиридон наконец-таки угощал долгожданную мадам Валентину. Они выпили сухого, они наелись. Спиридон включил DVD, по просьбе мадам поставил эротику. Они уже расположились на диванчике, у них уже кое-что назревало и вдруг - в дверь настойчиво позвонили. Спиридон, заправив рубашку в брюки, рванул на себя дверь и едва успел отпрыгнуть. Родион упал плашмя на спину вовнутрь квартиры. К сожалению, он не убился. Он оттолкнулся ногами от порога и проехал на спине по линолеуму аж до самой комнаты. - А вот и я! - воскликнул Родион, раскинув руки. Он был пьян. Закатив глаза, так, что они оказались у него на темени, он увидел мадам и тут же вскочил на хромающие ноги. Мадам, завернувшись в плед, что некогда прикрывал диванчик, прижалась к стене. - Прошу прощения, мадам! Я к Спиридону - дабы возвернуть долг! - Пьяный Родион всегда говорил высоким штилем. - Сударь, где вы? Держите! Спиридон увидел перед своим носом, неизвестно где побывавшую сотню и побагровел. Не меняя окраски, он скомкал бумажку, затем свободной рукой, словно крановым крюком подцепил Родиона за шиворот и выволок вон из квартиры. - Чтоб я тебя не видел. Ни - ко - гда, - прошипел он на лестничной площадке прямо в ухо Родиону, сунул тому в карман его сотню, и сильно пнул его под зад - то ли для ускорения, то ли для устрашения. В ответ раздалось дребезжаще-удаляющееся: - Су-су-су-сударь-рь-рь, это не интели-ли-ген-тно-тно. - И уже где-то в самом низу лестничного пролёта: - Я ещё вернусь, Сударь! Долг - это святое! Спиридон поверил - этот вернётся. Не мешкая, без всяких вокруг да около, он объяснил мадам Валентине сложившееся обстоятельства. Мадам вошла в положение и предложила свою маленькую, но уютную комнату в коммуналке, правда намекнула на то, чтобы по пути они заглянули в кабачок. Они «заглянули» в кабачок. Последние свои деньги Спиридон отдал таксисту, и, тем не менее, он был в прекрасном, я бы даже сказал, приподнятом настроении. Разгоговела и мадам Валентина, её глаза нехорошо в хорошем смысле блестели, она была похожа на дикую кошку. Короче, им было весело. Грустил Родион. В полной темноте (экономия электроэнергии), он торчал под дверью комнаты да-а-вно известной ему мадам Валентины. Почему да-а-вно известной? Да занимал Родион у мадам деньги и не раз! Да они когда-то вместе работали на ликероводочном - он электриком, ну она понятно кем, упаковщицей. Между ними ничего не было, только бизнес... со стороны Родиона. Вот ведь паршивец: уговорил соседей пустить его, мол, принёс долг мадам, и теперь сидит тихо-тихо. Естественно Спиридон и мадам Валентина в темноте его не заметили (свет в коридоре включать нельзя - экономия). Они на ощупь прошли в комнату, вот тут хозяйка щёлкнула выключателем. Щёлкнула и застыла на месте, как и Спиридон впрочем. - Ба! Да у нас гости! - Родион, сидя по-хозяйски на стуле - нога на ногу, посреди комнаты, распахнул свои объятья. От этих слов Спиридон отшатнулся, словно принял грудью пулю. - Я н-не знал, - растерянно сказал Спиридон, глядя то на мадам, то на Родиона. - И я, - почему-то сказал Родион. - И я, - ничего не понимая, сказала мадам Валентина. - Ты как сюда попал, клоун?! - Ловкость тела и никакого мошенства. - Иду-звоню в полицию, - отрезала мадам Валентина и покинула комнату. - Валя, ну ты как в первый раз! Спиридон, верните её! - Свои отношения выясняйте без меня, - сказал Спиридон и ломанулся наружу. Спиридон буквально вонзился в ливень, и ливень тут же пропитал его как губку. Штаны и пиджак Спиридона отяжелели и обвисли. Прочувствовав ещё раз всю омерзительность мизансцены в коммуналке, Спиридон сначала как будто бы взвыл, затем он наматерился от души, а затем затих и заплакал, а затем просто затих. Он брёл домой, ещё не зная, что позади плохо, но всё же догоняет его Родион. Спиридона окликнули. И не вовремя. Обернувшись, Спиридон полетел вниз. Под собой он увидел чёрную воду и белую звезду в ней. Он накрыл эту звезду собой и ударился пахом об какую-то трубу, благодаря которой не пошёл на дно. Спиридон сидел на трубе, по горло в воде, морщился от боли и смотрел вверх через круг колодца на настоящие звёзды. Показалась рожа Родиона, а потом на лицо Спиридона упала брючина джинсов. Не понятно откуда у Родиона взялись силы, и непонятно как выдержали вес Спиридона старенькие полугнилые джинсы, но Родион вытащил-таки Спиридона на асфальт из колодца, в который тот провалился. И вот они сидели на мокром асфальте, под ливнем, ночью, в конце тёплого августа, два бывших собутыльника, и смотрели друг на друга. - Спиридон, ты, это, не обижайся на меня. А? Мы с Валькой когда-то работали вместе - только и всего, да я тебе рассказывал о своих работах. Не помнишь? Понятно. Ну, завидно мне стало, что ты смог остановится пить, работаешь, бабу себе, какую-никакую, нашёл, а я... Я как ты, только что в этом колодце - провалился и тону. Тону я, Спиридон! - В этом колодце не утонешь, там труба. Ты электрик кажется? - Ну. - Протрезвишься, приходи. - К тебе домой? - На проходную. Поговорю с мастером. Учти, только три дня буду ждать до семи тридцати утра. Штаны одень. - Я обязательно приду. Они поднялись с асфальта. Родион напялил кое-как на себя джинсы, и тут Спиридон увидел перед собой неприглядного вида сотенную, её держал в своей руке Родион. Спиридон сначала нахмурился, потом побагровел, потом побледнел, а после стал смеяться. И вот он уже смеялся так заразительно, что Родион не удержался и тоже начал ржать.