СПИРИДОН И РОДИОН
Несколько месяцев назад от Спиридона ушла жена, к другому. Слава Богу не нажили детей и денег, так что делить было некого и нечего, но была любовь, по крайней мере с его стороны, поэтому Спиридон загоревал: на несколько месяцев впал в депрессию, запил. Кстати, на этой почве он и познакомился с Родионом, непонятного возраста парнем, придурковатым малым, безумно честным и безумно одиноким. Родион прилепился к нему словно скотч, репей, клей «Момент». Кого он видел в Спиридоне? Что он себе напридумывал? Придурок - одним словом. Итак, несколько месяцев Спиридон находился в депрессии, пил, но вот туман рассеялся и, как говорится, наш герой возродился из пепла. Он выкинул из головы, а заодно и из своей квартиры всех Родионов, устроился на работу - обратно на родной молокозавод, снова тем же водителем погрузчика, стал задумываться о своём будущем. Несколько месяцев Спиридон не знал по нормальному женщин, он либо ничего не помнил, либо ничего не было вообще, да и не очень-то он хотел и мог заниматься любовью с женщиной без ни то что любви, но хотя бы симпатии к ней. Обретя вкус к жизни, он надеялся встретить ЕЁ, и вот, кажется, встретил - упаковщицу мадам Валентину. Разведёнка, без детей, смазливая, высокая, в голосе. Это должно было случиться сегодня вечером. Закончилась смена, Спиридон ждал автобус в большой компании таких же как он работяг. Несмотря на конец августа и приближающийся вечер, было жарко. Вдруг чей-то зыбкий голос прокричал его имя, потом ещё раз, Спиридон нехотя оглянулся. Раскрыв объятья, к нему проталкивался до боли знакомый человек, в недавнем прошлом бессменный собутыльник по имени Родион. - Ну, ладно, обниматься не будем, - неласково встретил Родиона Спиридон. - Ладно, не будем. Но руки-то друг другу пожмём! Худые пальцы Родиона до хруста сжала клешня Спиридона. Родион почему-то был трезв. - А я вижу - стоишь, - дуя на пальчики, затараторил тот. - Дай, думаю, подойду. А я ведь тебе должен. Помнишь, занимал у тебя сотню до десятого? Сегодня десятое. - Только месяц другой. - А ты всё такой же ворчунчик. Сейчас... - Родион сунул руки в карманы джинсов, вытащил руки из карманов джинсов. - Сейчас, - он лихорадочно обшарил карманы видавшей виды джинсовой куртки. Родион покраснел до мочек ушей. - Потом отдашь, - отмахнулся Спиридон. - Как же так, с утра положил, приготовил, так сказать. - Да забудь ты, прощаю, - Спиридон рванул к подошедшему автобусу. Дорогой он не думал о Родионе, он думал о том, что как только доберётся до дома, сразу сварганит какой-никакой салатик, достанет из холодильника бутылку сухого, разогреет курицу. Мадам Валентина будет довольна. Спустя пару часов в квартиру Спиридона робко позвонили. Для мадам было ещё рановато. У порога стоял Родион. Жутко взволнованный, он улыбался и прятал глаза. - Вот, думаю, нехорошо получилось. Долги ведь надо отдавать. Спиридон, что-то пережёвывая, уныло почесал грудь, прикрытую одной майкой. - Что ты суетишься в самом деле? Я подожду. А лучше не отдавай вовсе. Я же сказал, прощаю. - Да что ты, так нельзя. Минуточку, - Родион торопливо вывернул один карман, другой. Этих карманов на нём было, как листьев на дереве, и шуршал он ими и пылил, точно дерево у дороги. - Я же помню - зашёл домой, положил в карман, приготовил, так сказать. Родион расстраивался на глазах. Спиридон занервничал: - Родион, я сейчас занят. Приходи... потом. Иди, иди. - Господи, да что это со мной? - Сильно разочарованный в себе, Родион отправился восвояси. На этот раз Спиридон подумал о нём: «Вот же, приставучий, гад». Подумал и забыл, и побежал на кухню - переворачивать шипящие куски курицы. Прошло ещё немного времени, и вот этой самой курицей Спиридон наконец-таки угощал долгожданную мадам Валентину. Они выпили сухого, они наелись. Спиридон включил DVD, по просьбе мадам поставил эротику. Они уже расположились на диванчике, у них уже кое-что назревало и вдруг - в дверь настойчиво позвонили. Спиридон, заправив рубашку в брюки, рванул на себя дверь и едва успел отпрыгнуть. Родион упал плашмя на спину вовнутрь квартиры. К сожалению, он не убился. Он оттолкнулся ногами от порога и проехал на спине по линолеуму аж до самой комнаты. - А вот и я! - воскликнул Родион, раскинув руки. Он был пьян. Закатив глаза, так, что они оказались у него на темени, он увидел мадам и тут же вскочил на хромающие ноги. Мадам, завернувшись в плед, что некогда прикрывал диванчик, прижалась к стене. - Прошу прощения, мадам! Я к Спиридону - дабы возвернуть долг! - Пьяный Родион всегда говорил высоким штилем. - Сударь, где вы? Держите! Спиридон увидел перед своим носом, неизвестно где побывавшую сотню и побагровел. Не меняя окраски, он скомкал бумажку, затем свободной рукой, словно крановым крюком подцепил Родиона за шиворот и выволок вон из квартиры. - Чтоб я тебя не видел. Ни - ко - гда, - прошипел он на лестничной площадке прямо в ухо Родиону, сунул тому в карман его сотню, и сильно пнул его под зад - то ли для ускорения, то ли для устрашения. В ответ раздалось дребезжаще-удаляющееся: - Су-су-су-сударь-рь-рь, это не интели-ли-ген-тно-тно. - И уже где-то в самом низу лестничного пролёта: - Я ещё вернусь, Сударь! Долг - это святое! Спиридон поверил - этот вернётся. Не мешкая, без всяких вокруг да около, он объяснил мадам Валентине сложившееся обстоятельства. Мадам вошла в положение и предложила свою маленькую, но уютную комнату в коммуналке, правда намекнула на то, чтобы по пути они заглянули в кабачок. Они «заглянули» в кабачок. Последние свои деньги Спиридон отдал таксисту, и, тем не менее, он был в прекрасном, я бы даже сказал, приподнятом настроении. Разгоговела и мадам Валентина, её глаза нехорошо в хорошем смысле блестели, она была похожа на дикую кошку. Короче, им было весело. Грустил Родион. В полной темноте (экономия электроэнергии), он торчал под дверью комнаты да-а-вно известной ему мадам Валентины. Почему да-а-вно известной? Да занимал Родион у мадам деньги и не раз! Да они когда-то вместе работали на ликероводочном - он электриком, ну она понятно кем, упаковщицей. Между ними ничего не было, только бизнес... со стороны Родиона. Вот ведь паршивец: уговорил соседей пустить его, мол, принёс долг мадам, и теперь сидит тихо-тихо. Естественно Спиридон и мадам Валентина в темноте его не заметили (свет в коридоре включать нельзя - экономия). Они на ощупь прошли в комнату, вот тут хозяйка щёлкнула выключателем. Щёлкнула и застыла на месте, как и Спиридон впрочем. - Ба! Да у нас гости! - Родион, сидя по-хозяйски на стуле - нога на ногу, посреди комнаты, распахнул свои объятья. От этих слов Спиридон отшатнулся, словно принял грудью пулю. - Я н-не знал, - растерянно сказал Спиридон, глядя то на мадам, то на Родиона. - И я, - почему-то сказал Родион. - И я, - ничего не понимая, сказала мадам Валентина. - Ты как сюда попал, клоун?! - Ловкость тела и никакого мошенства. - Иду-звоню в полицию, - отрезала мадам Валентина и покинула комнату. - Валя, ну ты как в первый раз! Спиридон, верните её! - Свои отношения выясняйте без меня, - сказал Спиридон и ломанулся наружу. Спиридон буквально вонзился в ливень, и ливень тут же пропитал его как губку. Штаны и пиджак Спиридона отяжелели и обвисли. Прочувствовав ещё раз всю омерзительность мизансцены в коммуналке, Спиридон сначала как будто бы взвыл, затем он наматерился от души, а затем затих и заплакал, а затем просто затих. Он брёл домой, ещё не зная, что позади плохо, но всё же догоняет его Родион. Спиридона окликнули. И не вовремя. Обернувшись, Спиридон полетел вниз. Под собой он увидел чёрную воду и белую звезду в ней. Он накрыл эту звезду собой и ударился пахом об какую-то трубу, благодаря которой не пошёл на дно. Спиридон сидел на трубе, по горло в воде, морщился от боли и смотрел вверх через круг колодца на настоящие звёзды. Показалась рожа Родиона, а потом на лицо Спиридона упала брючина джинсов. Не понятно откуда у Родиона взялись силы, и непонятно как выдержали вес Спиридона старенькие полугнилые джинсы, но Родион вытащил-таки Спиридона на асфальт из колодца, в ко