Василий Иванович кончил читать и снова взглянул на Анастасию Михайловну.
«Да, - подумал Гаврилов. - Что фашисты смогут против кировцев? Весь Ленинград стоит… Да балтийцы еще».
- Умно, батюшка, написано, умно, - сказала Анастасия Михайловна, - только я бы попроще сказала, посердечней. Время суровое - слова сердечного просит. Ну да и это, Василий Иванович, хорошо. Толково.
Василий Иванович кивнул:
- Хотелось как получше, но и торопились. Не ждет время-то! Что думали, то и написали. А слово, правду говоришь, Анастасия Михайловна, часом дороже хлеба человеку необходимо.
Они замолчали. Анастасия Михайловна достала чашки из буфета, поставила на стол пачку ванильных сухарей.
Василий Иванович покрутил удивленно головой:
- И сухарики у тебя! Ну и запаслива ты, Михайловна. Сто лет таких не едал!
- На всю голодуху не напасешься, - с сожалением сказала Анастасия Михайловна, - на всю зиму не наешься.
- Да уж, брюхо злодей, старого добра не помнит.
Анастасия Михайловна ушла на кухню за чайником.
- Вот она, русская душа наша, сердце золотое, - сказал Василий Иванович Гаврилову. - Ее, Анастасеюшку нашу, поди, третья война да голодовки уму-разуму учат. Много научили. У нее и в мирное время на полках запасец круп был. Другая с такими запасами и не горевала. Много ли старухе надо? Да только не Анастасеюшка-Расеюшка. О всех скорбит. Всем помогает…
Пришла Анастасия Михайловна с чайником. Заварила земляничным листом. Сказала ласково:
- Вот, Петруша, листочки нынче собрала, а уж ягоды-то немцы вытоптали. Нечем мне вас и побаловать…
- Кабы одни ягоды… - буркнул Василий Иванович. - Нашла о чем жалеть…
- А в прошлом году столько грибов было, столько грибов! И все больше подосиновики, - Анастасия Михайловна разлила душистый чай по чашкам. - Недаром говорят, что такой урожай к войне.
- Ты уж скажешь, Анастасия Михайловна! - не согласился дядя Вася. - Не каждому поверью - вера. Мало ли что говорят! Одни: мальчиков много рождается - к войне. Другие: девочек много - тоже к войне.
Анастасия Михайловна усмехнулась грустно:
- И то, батюшка, болтают много. Только вот уж что я тебе точно скажу: когда девочек много родится - для народа хорошо. Матери родятся. Здоровый народ, и здоровья ему еще прибавится. Это я точно знаю.
Василий Иванович махнул рукой.
- Ну-ну! Уж ты знаешь…
- Ты, Василий Иванович, не смейся. Я много знаю. Когда в деревне-то жила, так все ко мне советоваться ходили. Корову змея укусит - ко мне: «Помоги, Анастасия!» С мужиком поругается - ко мне: «Помири, Анастасия!» - Анастасия Михайловна умолкла, задумалась.
- А я вот все в городе, - сказал Василий Иванович, - все в дыму и в копоти. Для меня окалина лучше, чем сено, пахнет.
- Ну что ты, батюшка, - встрепенулась Анастасия Михайловна, - скажешь такое!
И дядя Вася словно смутился, махнул рукой:
- Да это я так, в шутку. Но поверишь ли - на неделю уеду в санаторий или в деревню - тянет назад! Не могу в тиши прохлаждаться. Вот когда вокруг все гудит да гремит - у меня и на душе спокойно. Ни одного отпуска еще не догулял до конца.
- А ко мне даже мужики советоваться приходили, - опять начала про свое Анастасия Михайловна, - когда сеять начинать, когда косить, где колодец ставить…
Гаврилов с удивлением слушал бабушку Анастасию. Вот она, оказывается, какая! Оттого, что его любила такая мудрая старая женщина, у 1аврилова стало тепло на душе.
- Откуда же ты знала все это? - недоверчиво спросил Василий Иванович.
- От деда, от отца… Да я и сама соображала, ты что думаешь! - сказала Анастасия Михайловна. - В лес придешь - вроде и ветра нет, а лес сильно шумит - к дождю. Соль отсырела - опять к дождю - вот и хитрость вся. - Она улыбнулась. - Или вот зарницы летом полыхают часто - к урожаю. Если с вечера земля покроется росою - на завтра жарко будет. Летом много желтого листа - осень ранняя.
Василий Иванович смотрел на Анастасию Михайловну и восхищенно крутил головой:
- Ну ты и молодец, Анастасеюшка! Вот молодец! Тебе наркомом земледелия надо быть.
Анастасия Михайловна улыбалась застенчиво. Светилась вся. Видно, ей приятно было слышать эти слова от Василия Ивановича.
- Анастасия Михайловна, - вдруг вспомнил Гаврилов, - ну а колодец как же, где копать?
- Это, Петруша, в деревне почти каждый знает. Где по заре первый пар, туман первый, ляжет - там и копай колодец. Вода близко. Или вот росы сильные на водяных жилах…