В райотделе Игорь Васильевич рассказал обо всем начальнику уголовного розыска Финогенову.
- Берите дело в свои руки. Свяжитесь с лужской прокуратурой. У них делом об убийстве следователь Каликов занимается. Но стерегите бухгалтера. Сбежать может. Сердцем чую. Попросите обэхээссовцев - пусть займутся лесхозом. Что-то тут нечисто. Бухгалтер и лесник - улавливаете? Сидели вместе. Я вам свою точку зрения не навязываю, но посмотрите, разберитесь. Я так думаю, что, если человек мог одну подлость совершить, он и на другую способен. У подленького за душой не один грешок найдется.
…Дня через два после всех этих событий Корнилова остановил в коридоре управления Белянчиков:
- Все забываю тебя спросить, Игорь. Когда ты понял, что лесник не в сына стрелял, а в своего дружка, в Мокригина? - Белянчиков немножко слукавил - они с Корниловым встречались постоянно, на дню по нескольку раз. И давно бы он мог спросить, да просто дулся за тот разговор. Белянчиков обиды долго помнил.
- На репетиции в театре.
- При чем здесь театр? - удивился Белянчиков.
- Да как тебе сказать, - задумчиво начал Корнилов. - В двух словах не расскажешь.
Они подошли к окну, Корнилов закурил.
- Пригласили меня консультировать одну пьесу. На нашу тему. Там в третьем действии молодой парень убивает свою знакомую. Бежит к другой подружке и в любви ей объясняется, пьют вместе вино как ни в чем не бывало. А на репетиции заминка произошла: не получается эта сцена у молодого актера, и все тут. «Дайте, - говорит, - мне еще время в образ вжиться».
Я сначала решил - не под силу актеру роль. А потом, когда подумал всерьез да всю пьесу вспомнил, другое понял. Это не актера вина. Он-то молодчина. Фальшь уловил. Интуитивно почувствовал, что его герой не мог совершить это преднамеренное убийство, да еще тут же с новой милашкой объясняться!
- Что значит «не мог»? - спросил Белянчиков.
- Ну конечно, в жизни все бывает: случай, пьянка, вспышка гнева. А чтобы преднамеренно - нет! Этот герой не мог, понимаешь? Логика характера не позволяет. Уж таким сотворил его автор. А потом ссамовольничал.
Белянчиков засмеялся:
- Ну ты чудишь, Игорь! Это уж дело автора, как повернуть…
- Ничего смешного не вижу. Я с тобой, как с другом… - Корнилов сердито поглядел на Белянчикова. - Не могу я тебе объяснить, что уж там автор думал…
- Ну а к чему ты мне всю эту историю рассказал? Я ж тебя о другом спросил.
- С логикой у тебя слабовато, Юра. Логикой тебе подзаняться не мешало бы. Да, наверное, поздно. Чему Ваня не выучился, тому Ивана не обучишь… А если говорить серьезно, то слишком уж страшное это преступление - сыноубийство. Да особенно если совершено оно так расчетливо, обдуманно. Для этого ох какие основания иметь надо! А Зотов полжизни врозь с сыном прожил, даже не встречался.
- Ну и довод у тебя, - тихо сказал Белянчиков. - Не слишком профессиональный.
- Логичный довод, - сказал Корнилов. - Простой, человеческий. Да ведь еще и шапки у Мокригина и у Тельмана Алексеева одинаковые были. Мне это сразу в глаза бросилось. Вот так-то, товарищ капитан. А все-таки бесплодных истин не бывает!
1975 г.
КРУТОЙ ПОВОРОТ
1
Вечером небо затянулось тучами. В стороне залива долго громыхало, и наконец на город обрушился ливень. Горин испугался - в десять он должен был заехать за Верочкой. Они сговорились встретиться у Таврического сада. Юрий Максимович нервничал, то и дело смотрел на часы и, подходя к окну, с тоской разглядывал опустевшую улицу, по которой хлестали струи дождя. Над асфальтом, за день раскаленным июльским солнцем, призрачной полосой висел туман.
Ливень продолжался минут сорок и внезапно закончился. Юрий Максимович распахнул окно и, вдохнув свежего воздуха, с облегчением улыбнулся. Подумал: «Дождь как по заказу. Смыл всю пыль и вовремя перестал. А на даче хорошо будет!»
Он снял с антресолей черную сумку с надписью «Аэрофлот» и стал собираться. Вынул из бара бутылку джина, бутылку коньяка. Из холодильника достал две банки апельсинового сока, белый бидончик, в котором мариновалось мясо для шашлыка, завернутую в целлофан зелень. Постоял несколько минут, не закрывая дверцу холодильника, прикидывая, что бы еще взять с собой. С продуктами на этот раз у него не густо: жена уже вторую неделю как уехала к тяжело заболевшей матери в Нальчик, и оставленные ею припасы поубавились.
Потом Горин открыл книжный шкаф и, вытащив с одной из полок несколько книг, достал спрятанный в глубине небольшой пакетик. Он развернул яркую фирменную бумагу и открыл красивую, черную с золотым вензелем коробочку. Чуть утопленное в голубую шелковую подкладку, как в волны неспокойного моря, в коробке лежало золотое кольцо с бриллиантом, сияющим среди лепестков золотой розы. Несколько секунд Юрий Максимович задумчиво смотрел на кольцо, наконец губы его дрогнули и расплылись в удовлетворенной улыбке. Он отстранил от себя коробку с кольцом и чуть склонил голову, любуясь живым блеском камня. Горин смотрел на кольцо минуту, а может быть, даже две, потом плавно надавил пальцем на крышку, и коробочка захлопнулась с легким щелчком. Горин положил ее во внутренний карман куртки, разорвал обертку на мелкие кусочки и выбросил в мусоропровод.