Игорь Васильевич сцепил руки на груди и только твердил себе: «Держись, держись».
- Я знаю, - продолжал Иннокентий, - ты ее и взял-то только потому, что боялся людских пересудов. Да, может, еще для того, чтобы она тебе здесь готовила да рубахи стирала, пока ты своих уголовников ловишь…
Он все кричал и кричал, а Игорь Васильевич подумал: «Это он все потому говорит, что ему стыдно. Просто стыдно. И какой он ни заскорузлый душою, а почувствовал, что совершил подлость, и теперь кричит. И узнавал, наверное, у соседей, как здесь мы живем. Тайком приезжал и узнавал…»
- Что молчишь? - крикнул Иннокентий.
- Тебя слушаю, - ответил тихо Игорь Васильевич. - Ты тут столько наговорил мне… - Он помедлил немного и добавил: - Ты не ради матери приехал. Ради себя. Тебе хочется узнать, что матери плохо здесь…
- Ты, ты… - начал Иннокентий, но Игорь Васильевич не дал ему договорить.
- Эх, неужели ты сам не понимаешь? - сказал Корнилов с горечью. - Неужели ты только за тем и приехал, чтобы все это высказать?
- А ты думаешь, чтобы пожать твою мужественную руку? Как же, товарищ подполковник едет в отпуск. Почет и уважение! Он честно выполняет свой долг перед Родиной. А его младший брат раскаялся во всех грехах и приехал просить прощения за то, что получил от него пощечину… Ты только говоришь всегда так красиво - «мы воспитываем нового человека». А делаешь все для показухи. И мать для показухи с Валаама привез!
- Эх ты, младший брат, что с тобой стало? Глаза б мои на тебя не смотрели. Тоже мне игрок! - Игорь Васильевич сжал кулаки и шагнул к Иннокентию. Тот дернулся и в испуге вытянул руку, словно хотел прикрыться от удара.
- Вот что я тебе скажу напоследок. Мать не больна. И не в больнице, а в семье моих друзей. Пока я в отпуске… И болела она по приезде только гриппом. Да и то три дня. Не могу я утешить тебя, не могу твою совесть успокоить. А теперь можешь двигать к своей Татьяне… И торговать в свободное время свежими овощами. Чтобы потом в картишки с подонками сразиться или «Москвич» на «Волгу» поменять. Мне же сказать больше нечего. - Игорь Васильевич отвернулся от Иннокентия, подошел к окну.
За темной Невой, подсвеченная желтыми прожекторами, четко рисовалась решетка Летнего сада. По набережной бежали редкие автомашины. Город отходил ко сну.
Игорь Васильевич слышал, как поднялся с кресла брат, постоял, потом, тяжело шагая, прошел в переднюю. Открыл дверь на лестницу, вернулся, остановился в дверях, словно хотел что-то сказать, но не сказал. Хлопнула входная дверь.
Игорь Васильевич посмотрел на часы. Одиннадцать. Самолет на Минеральные Воды улетал в два, но добираться до аэродрома было довольно долго. Да и вообще в те редкие моменты, когда никуда не надо было торопиться, никого не требовалось опережать, Корнилов любил расслабиться, делать все не торопясь, с удовольствием ощущая отрешенность от служебной суеты.
«Ну что ж, пора, - решил Игорь Васильевич, - пора ехать». Он по старой привычке присел на диван, подумал в который раз, все ли взял с собой. «Кажется, все, что может потребоваться человеку в отпуске».
Уже закрыв дверь в квартиру, он заметил, что в почтовом ящике есть письмо. «Дороги не будет», - подумал Корнилов, но все-таки вернулся за ключом и вытащил письмо. Конверт был самодельный, помятый. Игорь Васильевич взглянул на обратный адрес. Там стояло: «Карельская АССР, остров Валаам…»
«Опять Лешка пишет… Наверное, с острова это письмо уже последнее. - Корнилов спрятал его в карман, не распечатывая. - В дороге почитаю».
На улице стоял яркий солнечный день. Все утро шел дождь, и воздух был чистым и свежим. Еле заметная дымка стояла над разогретым асфальтом. «От какой погоды уезжаю, - с сожалением подумал Корнилов. - Ребята в воскресенье наверняка на рыбалку подадутся. На Карельский… А я пить ессентуки семнадцатый номер… Эх!»
Подъехало такси. Новая «Волга» блекло-зеленого цвета. Корнилов посмотрел на номер и усмехнулся. 96-50 ЛЕГ. Из того парка, в котором работал Хилков.
- Приезжий? - спросил шофер, нематодой дядя в кожаной курточке. Видать, обратил внимание на то, что Корнилов все время смотрит по сторонам, словно видит город впервые.
- Отъезжий, - усмехнулся Игорь Васильевич. - В отпуск решил вот съездить. Минеральной водички попить, ессентуков.
- Тьфу, гадость, - сморщился шофер. - Ну, раз врачи приговорили…
Машина описала дугу, огибая Исаакий. У «Астории», поблескивая на солнце, выстроилась шеренга красивых финских автобусов. Около них толпились туристы.
У аэровокзала Корнилов расплатился с таксистом.
- До аэродрома автобусом? - спросил тот, отсчитывая сдачу.
- Угу, - отозвался Игорь Васильевич.
- Да, конечно, - согласился шофер, - если нет дурных денег, чего на такси гонять. Экспрессом почти то же время… Счастливо полечиться.
И, уже отъезжая, шофер высунулся из машины и крикнул:
- Вы пить ессентуки-то будете, закусывать не забывайте, - и весело рассмеялся своей шутке.
1974 г.
ВЫСТРЕЛ В ОРЕЛЬЕЙ ГРИВЕ
В. Ф. ЧВАНОВУ
1
Утром к подполковнику Корнилову зашел старший инспектор уголовного розыска капитан Белянчиков. Сел молча и пробарабанил пальцами по облезлой коже кресла какую-то затейливую, ему одному известную мелодию. Корнилов мельком взглянул на капитана и понял, что у него есть новости. Игорь Васильевич уже давно научился безошибочно определять состояние своего ближайшего помощника: Белянчикова всегда глаза выдавали. Пристальный, иногда до неприятности пристальный его взгляд становился в таких случаях чуточку рассеянным.
- Сиди, сиди, - пробормотал Игорь Васильевич, - может быть, что и высидишь. Только не повышение по службе… - и уткнулся в свои бумаги.
- Вы, товарищ подполковник, все доклады пишете? - не выдержал наконец Белянчиков. - И опять небось о профилактической работе среди подрастающего поколения? А настоящих преступников за вас будут ловить учителя географии? - Он сделал паузу. - Таких, например, как Санпан…
Корнилов резко вскинул голову.
- Что Санпан? Задержан?
- Задержан? - пожал плечами Белянчиков. - Да разве это возможно, когда уголовный розыск профилактикой занимается?
- Да что ты заладил: профилактика, профилактика! - вспылил Корнилов. - Всю душу вымотал. Что про Санпана известно?
Санпан - Александр Панкратьевич Полевой, опасный вор - два года тому назад при попытке ограбить квартиру убил старика. В квартире нашли отпечатки его пальцев да финку с наборной ручкой. Ее потом опознали два Санпановых «приятеля» по прежним делам. Но самого Полевого задержать не удалось. Всесоюзный розыск объявили, а не нашли.
Белянчиков привстал с кресла и, облокотившись на стол, быстро сказал:
- Только что звонил Белозеров из Луги. Санпан живет на Мшинской.
- Взяли?
- Нет. Его опознал по расклеенной на вокзалах фотографии рабочий лесхоза. Сегодня рано утром этот рабочий приезжал в Лугу, приходил в отдел…
Корнилов встал из-за стола, сгреб все бумаги и, открыв сейф, небрежно свалил их в кучу. Достал пистолет.
- Сам поедешь? - спросил Белянчиков, хотя ему и так все было ясно.
- Ты готов? - Игорь Васильевич подошел к столу и стал набирать номер телефона.
Белянчиков кивнул:
- Углев за баранкой…
Углев был лучшим водителем управления.
- Владимир Степанович, Корнилов докладывает, - сказал Игорь Васильевич в трубку. - Александр Полевой под Лугой объявился… Нет, нет, никаких чепе. Его рабочий лесхоза опознал. Разреши мне выехать. Я его проворонил, мне его и задерживать… Что?.. К черту!
Корнилов нажал на рычаг и снова набрал номер.
- Мама, к ужину не жди. Буду, наверное, поздно.