Храни тебя Господь, моя дорогая бабушка. Любящая внучка, вечно твоя Лисонька!
P. S. Бабушка, я обязательно выиграю этот приз, сертификат на квартиру! Вот увидишь! Снова будем мы с тобою вместе.
Глава 6
Пароход «Степан Разин»
Неделя до собрания отлетела быстро. Лиза перезнакомилась с сотрудниками банка, ей показали ее будущее рабочее место.
– Девочки скоро пойдут в отпуска, вот на их место и сядешь в операционном управлении. А обучат тебя за неделю. Операции там стандартные. Принять от клиента платежные поручения, провести их и выдать ему выписки.
– А если клиент спросит что-нибудь, что я не знаю?
– Ничего страшного, на это есть начальник!
Лизу сопровождал начальник отдела кадров Вячеслав Балаболкин. Он старался снискать ее расположение.
– А где он сейчас?
– Начальник? – переспросил Вячеслав. Лиза чуть не съязвила, пораженная его бестолковостью, но быстро взяла себя в руки и, чуток поразмыслив, сообразила, что у кадровика это защитная реакция. Тугодум по своей природе, прежде чем ответить, он встречным вопросом создает временной буфер, разделяющий вопрос и ответ. До того как его осенит Божья искра Вячеслав должен сообразить, понравится ли его ответ собеседнику.
– Или это тайна?
– Ну почему же? – замялся Балаболкин, – она как бы есть, и как бы нет ее!
– То есть! – продолжала его допытывать Лиза. – Господи, что за манера говорить загадками. Вы можете мне ответить внятно, что случилось с начальником операционного управления?
Балаболкин, как шкодливый кот, быстро зыркнул глазами по сторонам и удостоверившись, что их никто не слушает, понизив голос, сказал:
– Она в отстойнике.
– Где?
– В отставке!
– Не поняла!
– Ну, это, на третьем этаже сидит, переживает. Тут такое было, такое…
Лиза начала кое о чем догадываться. И на заседании правления и просто так в разговоре рядовых сотрудников постоянно проскальзывали прозрачные намеки по адресу некоторых любвеобильных персон.
– Ля мур?
Вячеслав Балаболкин подтвердил, согласно кивнул головой.
– Очередная жертва!
– Спа…си…бо, что предупредили! – сказала Лиза.
«Придется держать ухо востро», – подумала она. Измажут ее при таком-то характере ни за что, ни про что, попробуй потом отмойся. Интересно, что же случилось? Она не стала больше пытать кадровика, хотя под большим нажимом, чувствуется, тот с великим удовольствием выдал бы все секреты банка. Они так и распирали его.
Лиза не любила чужие тайны. А здесь пахло душещипательной историей в банковской упаковке. Своих забот полон рот. Строгая по складу своего характера она решила еще защититься непроницаемой броней вежливости и корректности. При ее смешливом характере сделать это было трудно. Но жертва была невелика.
Никто особенно ею в банке не интересовался, бродит вроде бы красивая девица, интересуется подготовкой к проведению собрания и предлагает всем свою помощь в его организации. Бродит, ну пусть себе бродит. Если у человека есть обязанности, расписанные в должностной инструкции, зачем ему чужой мартышкин труд. Спихнуть его с себя каждый имеет законное право. Даже римское право это постулирует. Спихивали с удовольствием.
Тихой сапой Лиза к концу недели сплела собственную паутину и теперь все нити по подготовке собрания вели к ней. Она собственноручно обзвонила всех пайщиков, удостоверилась в получении приглашения, уточнила должности и фамилии ожидавшихся гостей, спросила об их пожеланиях. Разговаривала со всеми она сверхвежливо, конкретно, одновременно стараясь создать иллюзию на том конце провода, что собеседник для банка – царь и бог.
Даже главный бухгалтер признала Лизины организаторские способности и отдала ей скоросшиватели с подборкой материалов по предыдущим собраниям пайщиков. И только заместитель директора банка Краснянская приняла Лизу в штыки.
– Без году в банке неделя, а власти взяла. Не надорвалась бы милая.
Контакта с нею у Лизы не получилось.
Ничего стоящего внимания за неделю до собрания не случилось, если не считать того, что банк был похож на растревоженный улей. Надо думать! Весть о разыгрываемых призах никого не оставила равнодушным. Если раньше собрание пайщиков приравнивалось сотрудниками банка к разовому выезду на природу и обиженных практически не было, то на этот раз банк встал на уши. Никто не хотел остаться за бортом этого мероприятия и рвался на пароход. Каждый считал, что фортуна – его родная тетя, а она-то уж ему или ей намажет дополнительно повидлом и так достаточно сладкую банковскую булку.
И только Лиза в этом броуновском движении смятенных чувств чувствовала себя спокойно. Со стороны могло показаться, что она единственная в банке, кому нет никакого дела до этого конкурса. Ей выделили отдельный кабинет. Настояла на этом главный бухгалтер. Несколько раз к ней забегал Луганский Клим, начинал разговор о призе, о желательности его выигрыша, кружил вокруг да около, мялся, приценивался к ней как барышник к лошади на базаре, и наткнувшись каждый раз на ее спокойный взгляд удалялся ни с чем. Холодная Лизина рассудительность сбивала его с толку. Хотя Лиза и пресекала на корню двусмысленные разговоры, но время, как говорится и камень точит. Если как дятел долбить в одну и туже точку, след в любом случае останется.
– А ты разве не будешь участвовать? – спросил очередной раз Клим. Лиза раскрашивала цветными фломастерами диаграмму, на которой кривая успеха банка неудержимо ползла вверх.
– Буду! – спокойно ответила она и улыбнулась, – но в отличие от некоторых я никогда не верила и не верю в случайный успех и поэтому не тешу себя никчемными иллюзиями.
– И зря! Всегда можно что-нибудь придумать! – многозначительно заявил Клим. – Одному вот только не справиться. А так вдвоем, глядишь, оба приза были бы наши.
– А Становой Василий, а Петр? – спросила Лиза.
– Их не берут обычно.
Хитрил Клим. Недоговаривал. Становой Василий и Петр, по ее наблюдениям были в курсе всех его дел. Намек Клима на этот раз был откровенен дальше некуда. Клим заинтересованно смотрел на Лизу и ждал, что она ответит. Лиза отлично понимала, что его предложение, сколь бы оно ни было безобидным, уже в самом начале дурно пахнет. Видя, что Лиза не говорит ни да, ни нет, и, истолковав ее молчание по-своему, Клим решил подсластить пилюлю.
– Главное риска никакого. Не то что риска, а даже намека на него. Так, небольшое моральное грехопадение. Но перед кем? Перед Федей Галушкиным или перед Краснянской, да на ней негде пробы ставить. Утереть им нос, одно удовольствие! Клянусь, я все продумал до конца. Но чтобы рыбка не сорвалась с крючка, мне на пароходе нужен напарник, а еще лучше напарница.
– А в чем будут ее функции заключаться?
Клим небрежно махнул рукой.
– На минуту отвлечь внимание присутствующих на палубе. И все!
– Можно я подумаю? – сказала Лиза. Клим несказанно обрадовался.
– Давно бы так! – и постарался ее успокоить. – Ты главное не беспокойся. Все я беру на себя. Тебе даже детали не надо будет знать.
– Я подумаю! Я еще ничего не обещала! – повторила Лиза.
Окрыленный ее согласием, Клим быстро вышел в дверь. А Лиза осталась одна со своими раздумьями. Двусмысленная ситуация складывалась. Луганский Клим ни капельки не боялся того, что она может кому-нибудь рассказать о полученном предложении. Лизу больше всего беспокоило то обстоятельство, что он был уверен в ее молчании, даже в том случае, если бы она отказалась. Когда она дала повод усомниться в собственной честности? Ведь если перестать прятать голову в песок, ей, говоря простым человеческим языком, предлагают поучаствовать в неблаговидном деянии, в мелкой, а может быть и не в мелкой афере.
Так вот оказывается как делаются подобные предложения. Будничным, спокойным тоном ходят и уговаривают, капают и капают на мозги.
В последние дни перед собранием можно было выделить два события непосредственно оставившие в ее памяти глубокие зарубки. Как-то после обеда к ней зашла главный бухгалтер, внимательно осмотрела кабинет и, оставшись довольна обстановкой, сразу перешла к делу: