В отношениях с Китаем у нас возникнет сравнительно редко встречающаяся в экономике ситуация монопсонии — монополии не производителя, а потребителя. Китай при необходимости сможет отказаться от поставок энергоносителей из России, заменив наш газ на тот, который предоставит ему иной поставщик, но наша страна не сможет перекинуть свой продукт в другом направлении, поскольку будет жестко привязана газопроводами только к одному потребителю.
Уже сегодня Китай получает газ из Туркменистана. Огромными запасами голубого топлива обладает Иран, а значит, рано или поздно его ресурсы тоже окажутся в Поднебесной. Месторождения газа обнаружены в районе Парасельских островов, которые Китай фактически отторгает у Вьетнама. Наконец, велики потенциальные возможности получения Китаем сжиженного газа через морские порты. В общем, через несколько десятилетий, когда мы окончательно рассоримся с Западом, Пекин, напротив, будет иметь высокодиверсифицированную систему поставок топлива.
Если Россия станет получать основную долю своей валютной выручки от Китая без возможности направлять энергоносители в каком-либо ином направлении, для нашей страны возникнет опасность утраты возможности осуществлять самостоятельную политику. Мы окажемся в своеобразной мышеловке, которую фактически сами себе сейчас и устраиваем. В руках у Пекина будут инструменты для оказания давления на Москву сразу по нескольким основным позициям.
Во-первых, Китай способен будет диктовать цену, по которой он покупает у нас газ. Естественно, как всякая монопольная цена, она не сможет изменяться абсолютно произвольно. Китай вынужден будет платить России как минимум столько денег, сколько необходимо, чтобы система добычи и транспортировки газа нормально функционировала. Люди должны получать зарплату, иначе они перестанут работать и сбегут из Сибири куда-нибудь в иные места России на иные предприятия. Однако Москве чрезвычайно трудно будет добиться того, чтобы цена за газ кроме покрытия необходимых издержек давала еще хорошую прибыль «Газпрому» и такие налоговые поступления в бюджет, которые позволяли бы поддерживать дотационные регионы.
Кремлю дотационные регионы нужны, поскольку в них живут избиратели, отдающие свои голоса правящему режиму в обмен на финансовую поддержку или в ответ на промывание мозгов через TV. А вот Пекину эти регионы совершенно не требуются. Вряд ли он захочет платить за газ такую цену, которая позволяла бы российскому бюджету направлять дотации в Чечню или даже в Тамбов.
Во-вторых, Китай в определенный момент может прийти к выводу о необходимости оказывать на Россию серьезное политическое давление. Сегодня мы даже можем предположить, каких целей станет добиваться Пекин. Как ни парадоксально, материал для таких предположений дают нам события, происходившие в 2014 году на Украине.
Что в первую очередь требовала Москва от Киева? Казалось бы, совершенно безобидной вещи — федерализации. Москва не стремилась присоединить к России Донецк и Луганск, но настаивала, чтобы Киев обеспечил этим регионам весьма высокую степень самостоятельности. Фактически можно сказать даже не самостоятельности, а независимости при юридическом пребывании в составе Украины. При такой федерализации Кремль, скорее всего, получил бы возможность большего влияния на руководство так называемой Новороссии, чем то, которое сохранялось бы за киевскими властями.
Если Россия станет получать основную долю своей валютной выручки от Китая без возможности направлять энергоносители в каком-либо ином направлении, для нашей страны возникнет опасность утраты возможности осуществлять самостоятельную политику. Мы окажемся в своеобразной мышеловке, которую фактически сами себе сейчас и устраиваем.
Думается, примерно тех же целей и теми же средствами будет стремиться в перспективе достигнуть Пекин относительно богатых ресурсами регионов Сибири и Дальнего Востока. Популярный сегодня тезис о прямой китайской угрозе на востоке не вполне верен. Маловероятно, что Пекин непосредственно применит силу и постарается отторгнуть какие-то российские территории военными средствами. Скорее, он будет оказывать на Москву давление в целях поддержки регионов, желающих оставлять себе львиную долю выручки от продажи ресурсов за рубеж. Проще говоря, выгоду от продажи ресурсов будут делить между собой получающий их Китай и российские регионы-добытчики, тогда как федеральный бюджет останется с носом. А если Москва попытается на регионы давить, как давила Украина на Донбасс, Китай сможет взять на вооружение те же средства, которыми Москва в 2014 году помогала Донбассу в борьбе с Киевом.