– Почему не хотите? – удивился кореец. – Корейская девушка сдерает вас очень счастливым. Есри захотите, будет сосать у вас весь день.
Транкатта убрал кокаин во второй ящик письменного стола, а ящик запер на ключ.
– Значит, договорирись, – продолжал кореец, рассматривая еще одно фото с изображением миниатюрной женщины. – Есри дадите мне ее на час, я дам вам двух корейских сестер на час. Две за одну.
Транкатта ухмыльнулся, кивая корейцу.
– Ах ты, старый греховодник!
Кореец снова улыбнулся:
– Может быть, вам понравится корейский девушка. Снимите с ней кино. Они рюбят брать в рот. Борьшие чрены. – Он снова развел руки в стороны. – Борьшой черный мужчина, вот такой!
– Не трать напрасно силы, приятель, – отмахнулся Транкатта. – У меня все не настолько большое.
– Все равно я их приведу. А вы снимете их в кино. У вас здесь нет азиатских девушек. – Кореец взял белый конверт. – Азиатские девушки добавят вам криентов.
Транкатта как будто обдумывал предложение корейца.
– Что еще вы можете для меня сделать? – спросил он. – Кореянки лично мне не нужны.
– Что вы хотите? – спросил в ответ кореец. – Дря друга – все, что угодно. Дря партнера – все, что угодно. Торько скажите, что хотите.
Транкатта окинул взглядом забинтованную руку.
– Я вам сообщу, – подытожил он.
18
Павлик постучал в окошко «форда-тауруса». Денафриа открыл ему дверцу. Павлик сел на переднее пассажирское сиденье и протянул Денафриа стакан с кофе.
– Я добавил тебе молока и сахару, – сказал он.
– Спасибо.
Павлик отпил глоток из своего стакана.
– Я видел страшный сон, – признался он. – После ареста Уоллера меня время от времени мучают кошмары.
Денафриа не сводил взгляда с парочки, беседующей перед домом его жены. Стройная невысокая брюнетка с высокой прической была женой Денафриа, Джоди. Она беседовала с высоким худощавым блондином атлетического сложения. Внешне мужчина казался на несколько лет моложе женщины.
– Что? – спросил Денафриа.
– Мне приснился страшный сон, как будто я опять избиваю Уоллера, – повторил Павлик.
– Вот как, – нахмурился Денафриа. – Ты не ходил к нашему штатному психологу?
– Нет, – ответил Павлик. – Не могу заставить себя говорить о том, что было, с посторонними людьми. Но мне часто снится тот подонок и то, что он делал с бедными детьми. А потом появляется тип вроде Манджино… Он у меня в голове почему-то объединяется с Уоллером.
Денафриа снова отвлекся. Он не сводил взгляда со своей бывшей жены и ее собеседника.
– Что? – снова переспросил он.
– Ты меня не слушаешь, – заметил Павлик. – Что происходит?
– Там моя жена, – объяснил Денафриа. – С каким-то незнакомым типом.
– На той стороне?
– Угу.
– Ясно.
– Мне кажется, она что-то пыталась мне передать через сынишку на той неделе, – продолжал Денафриа. – Велела его спросить, есть ли у меня кто-нибудь. Я все неправильно понял. Видимо, она намекала на то, что сама с кем-то встречается.
– И давно ты здесь торчишь?
– С тех пор, как вызвал тебя, с полчаса.
Павлик отпил еще кофе.
– Нехорошо, – заметил он.
– Знаю, – согласился Денафриа. – Такого я не ожидал.
– А чего ты ожидал? – поинтересовался Павлик.
– Она ничего не говорила, – ответил Денафриа. – Понимаешь, ничего мне не сказала. Я думал, если у нее кто-то появится, она поставит меня в известность.
– Послушай, Джон. По-моему, то, чем ты занимаешься, не очень-то прилично, – заметил Павлик. – Поехали отсюда!
– Мы с ней расстались меньше года назад, – сказал Денафриа. – Точнее, десять месяцев назад. И сейчас мне плохо, приятель. Очень плохо.
Несколько секунд Павлик молчал. Он видел, что Денафриа по-прежнему сосредоточен на сценке, происходящей на той стороне улицы.
– Спасибо за доверие, но все равно мне как-то не по себе, – пробормотал Павлик. – Нам не стоит здесь находиться.
– Если хочешь, уходи, – проронил Денафриа, не глядя на Павлика.
– Я не хочу уходить один, – ответил Павлик. – И бросать тебя. Просто мне не по себе. Неловко как-то.
– А мне, по-твоему, сейчас хорошо? – спросил Денафриа. – Я не знал, что увижу такое. Я такого не ожидал. Заехал, чтобы передать сынишке билеты на футбол, будь они неладны! Хотел его порадовать…
– А может, билеты – только предлог для того, чтобы повидаться с женой? – предположил Павлик.
Денафриа смерил напарника выразительным взглядом.
– Я не хотел тебя обидеть, – оправдывался Павлик. – Только предполагаю. Может, у них все серьезно и не надо им мешать.
Денафриа завел мотор и на полной скорости промчался по улице. Он пронесся мимо жены и мужчины, с которым та разговаривала. Он был уверен, что жена повернулась и увидела его.
– Я приехал, чтобы передать сынишке билеты, – повторил Денафриа, когда они повернули за угол.
– Допустим, – мотнул головой Павлик. – А сейчас рванул на полной скорости только ради того, чтобы проверить, хорошие ли у тебя покрышки.
Остаток пути до Манхэттена они проехали молча. Всякий раз, как Павлик пытался завязать разговор, Денафриа отрицательно качал головой.
Наконец, после того, как они припарковались на Тридцать восьмой улице, возле шикарного жилого комплекса «Коринф», в котором жил Ларри Берра, Денафриа извинился:
– Я вовсе не собирался втягивать тебя в свои семейные проблемы. Прости.
– Да ладно, чего там, – отмахнулся Павлик. – Я за тебя беспокоюсь. Сам один раз через такое прошел. Только вот детей у меня не было – не повезло. Так что радуйся. Что бы ни произошло у тебя с женой, сын-то у вас есть.
Денафриа кивнул.
Консьерж сообщил детективам, что Ларри Берра недавно ушел и пока не возвращался. Денафриа оставил консьержу свой телефон и велел непременно передать Ларри Берре, что к нему приходили из полиции.
Выйдя из роскошного здания, Денафриа вскрыл новую пачку сигарет. Павлик поднес ему огонь.
– Спасибо, – поблагодарил Денафриа.
– Думаешь, он вправду хочет с нами потолковать? – спросил Павлик.
– Кто, Берра? – уточнил Денафриа.
Павлик щелчком вытолкнул сигарету из собственной пачки.
– По-моему, он испугался, – предположил Денафриа. – Ему не по себе после того, как Манджино отделал Лусию. Может быть, до него наконец дошло, что бандитская жизнь – не детская игра.
Павлик закурил.
– Но ведь Лусия ни в коем случае болтать не станет, так?
– Да ни за что на свете.
Павлик затянулся.
– Как по-твоему, они попробуют снова к ней подкатиться?
– Сомневаюсь.
Некоторое время оба молча курили. Потом Денафриа спросил:
– Что ты имел в виду, когда говорил, что сам прошел через такое?
Павлик выпустил длинную струю дыма.
– С первой женой, – пояснил он. – Мы с ней прожили около трех лет. И незадолго до того, как я перешел в убойный отдел, она полюбила другого. Я получил повышение, а она – любовника. Она все мне выложила в тот же вечер, когда меня повысили. «Нам надо поговорить»… Ну а дальше все ясно. Понимаешь?
Денафриа кивнул:
– Более или менее. Ну а ты что?
– Сначала дал себе слово, что убью того подонка, который увел ее у меня. Найду его, пристрелю, а потом покончу с собой.
– А потом? Ты ведь все-таки его не убил…
Павлик потянулся и зевнул во весь рот.
– Попросил отца последить за ними. Отец у меня тоже полицейский. Сейчас на пенсии. Он выяснил, что у нее был еще один дружок до того, про которого она мне рассказала. По крайней мере, так он мне передал. Ну, и я решил не губить свою жизнь. Съехал с квартиры, пока они уединились в каком-то отеле. Попросил своего адвоката позвонить ей. Подписал все нужные бумаги, и все.
Денафриа поморщился:
– И все?