Макдоналд глубоко вздохнул.
– Я согласен уволить только одного, – глубокомысленно изрек он. – Но не обоих сразу. – Он показал на снимки. – Кстати, тут не видно, чтобы Денафриа плохо обращался с задержанным.
Даунс готов был испепелить Макдоналда взглядом, но Макдоналд делал вид, будто ничего не замечает.
– Одного, – повторил он. – Но не обоих.
– Ладно, – произнес Даунс после паузы. – Павлика. Пусть пишет заявление об отставке.
– А как быть с его компенсацией? – спросил Макдоналд.
– Все устроим, – заверил Даунс. – Получит все, что причитается при досрочной отставке, кроме доплаты за ненормированный рабочий день. И никаких премий! И пусть забудет о повышенной пенсии и прочих привилегиях.
– Несправедливо, – заметил Макдоналд.
– Жизнь вообще несправедливая штука, – ответил Даунс. – Особенно когда часто теряешь контроль над собой.
– Может, все-таки оформим ему доплату за ненормированный рабочий день, но в половинном размере? – предложил Макдоналд.
– Нет, – отрезал Даунс. – Пусть временно посидит на голой зарплате, без всяких доплат. А мы пока проведем служебное расследование.
Макдоналд кивнул. Даунс отодвинул стул от стола.
– Дальше, – продолжал Даунс, – все будет только хуже. Скандалы будут учащаться. Он неуправляем. Должен был понимать, что за тем кварталом ведется видеонаблюдение, раз там постоянно собираются мафиози!
– А если он не захочет уходить по собственному желанию? – усомнился Макдоналд.
– Заставь, – сказал Даунс. – Скажи, что ему светит тюрьма за избиение Тимоти Уоллера. Объясни, что он подает коллегам дурной пример. Растолкуй, как хотят власти города, чтобы он вышел в отставку.
– Возможно, результат будет прямо противоположным, – возразил Макдоналд. – То он герой, которого награждают и расхваливают, и вот, всего через месяц, тот же самый герой дал волю рукам – и его увольняют. За что? Как мы объясним это журналистам?
– Стресс, – ответил Даунс ровным голосом. – Так и не оправился от потрясения после того, как нашел труп мальчика. И нашел еще одного ребенка, которого, к счастью, удалось спасти. Он не выдержал постоянного столкновения с отбросами общества, с бандитами, с мафиози. Выбирай, что хочешь.
Макдоналд взял фотографии.
– А с ними что делать? – спросил он.
– Если понадобится, надави с их помощью на Павлика, – сказал Даунс. – А потом используй по назначению.
– То есть сжечь их, – догадался Макдоналд.
– Поджарь на них сосиски, – посоветовал Даунс. – Устройте с вашим боссом пикник.
Павлик и Денафриа заехали на конспиративную квартиру, снятую отделом по борьбе с организованной преступностью в районе Бруклин-Хайтс. Выпив кофе, Павлик пошел в ванную, а Денафриа как раз в этот момент позвонила жена. Денафриа закончил разговор, когда его напарник вышел из ванной.
– Поработай пока без меня, – сказал Денафриа. – Только что звонила жена. Похоже, сынишка сломал руку.
– Конечно, – кивнул Павлик. – Как он вообще?
– Наверное, ничего страшного, но я хочу съездить в больницу.
Павлик показал на дверь:
– Конечно езжай.
– Ты уверен, что справишься? – спросил Денафриа. – Если нет, я поеду в больницу после разговора с Беррой.
– Неужели Берра знает тебя в лицо? – удивился Павлик. – Я ведь могу выдать себя за тебя, разве нет?
– Верно, он не знает меня в лицо. – Денафриа покачал головой. – Мы с ним говорили по телефону меньше минуты. Сначала я договорился о встрече через старика, Витторио. Для Ларри Берры я – это ты.
– Как скажешь, – сказал Павлик.
– Голос у Берры был испуганный, – продолжал Денафриа. – Либо его друзья-мафиози его чем-то шантажируют, либо он попал в неприятности, о которых мы не знаем. Скажем, из-за наркотиков. Или он финансировал другое предприятие, о котором ему даже не рассказали. Кто знает. Может, он боится ареста. Такой, как Берра, способен рехнуться от страха при одной мысли о тюрьме.
Павлик улыбнулся.
Денафриа улыбнулся в ответ.
– Тебе ведь нравится, когда плохие парни получают по заслугам?
– А что? – ответил Павлик, по-прежнему улыбаясь. – Может, все и получится.
– И все-таки постарайся не распускать руки, – посоветовал Денафриа.
– Что, простите? – спросил Павлик. Улыбка на его лице увяла.
– Я пошутил, – сказал Денафриа.
Вечером Манджино позвонили и велели приготовиться к важному событию. Форма одежды – парадная. Он попросил Розмэри Дичикко помочь ему выбрать галстук. Перед тем как ему позвонили, Манджино и миссис Дичикко занимались оральным сексом в комнатке, которую она ему предоставила. Розмэри Дичикко дала Манджино галстук, который, по ее словам, был на ее муже в день их свадьбы.
Заехав в ближайший бар, Манджино позвонил Лианне Флинн и рассказал, какую сумму требует с Ларри Берры за порнофильм с ее участием. Он только расхохотался, когда она набросилась на него с руганью и упреками.
– Но ведь и ты внакладе не останешься, – закинул он крючок. – Двадцать процентов – лучше, чем ничего.
Лианна бросила трубку.
У бара его подобрал Бенджамин Лукесси; они приехали в Шипсхед-Бэй и поднялись на борт прогулочного катера. Там его официально представили нескольким капо из семьи Виньери. Кроме Манджино, в тот же вечер в семью принимали еще двоих. Новичков познакомили между собой. Они втроем остались на корме. Им велели ждать дальнейших указаний.
После заката катер отошел от причала. Скоро Манджино различил огни Манхэттен-Бич, а потом – Кони-Айленда. Трое новичков, будущих членов семьи Виньери, вежливо беседовали о спорте и погоде, избегая обсуждать то, ради чего их сюда пригласили.
Через час после того, как они вышли из Шипсхед-Бэй, на корму поднялся один из бригадиров. Распахнув дверь, он поманил троих новичков внутрь.
В каюте стоял овальный стол. За ним сидели младший босс, вторая по старшинству фигура в клане Виньери, советник-консильере и два бригадира. Им официально представили Манджино и двух других кандидатов в члены семьи. Младший босс, сидевший во главе стола, встал, начиная церемонию принятия Джимми Манджино в ряды семьи Виньери.
28
Специальный агент Джон Феллер смотрел видеозапись в помещении 16-го полицейского участка на Восемьдесят шестой улице в Бруклине. Съемка производилась скрытой камерой, установленной перед квартирой Юджина Транкатты. Сначала не было видно ничего, кроме дорожки, ведущей от крыльца к тротуару; на дорожке стояли мусорные баки. Перед дверью лежал коврик. В кадре появился Джимми Манджино, который направлялся в сторону квартиры. Прежде чем входная дверь открылась, он стоял на пороге около минуты. Войдя, Манджино тут же исчез из кадра.
Декстер Грини, детектив убойного отдела полиции Нью-Йорка, расследующий убийство Юджина Транкатты, остановил запись и проверил время, когда она была сделана.
– Четверть четвертого утра, – сказал он, нажимая воспроизведение. – Он внутри.
Агент Феллер пил из бумажного стаканчика черный кофе.
Грини пустил запись на нормальной скорости.
– Мне всегда хотелось стать режиссером, – признался он. – Конечно, больше всего я хотел снимать фильмы про чернокожих, но и боевики тоже неплохо. Я бы заставил его вынуть пушку, пока он идет по дорожке.
– Это было бы очень удобно, – кивнул Феллер.
Грини погрозил агенту пальцем и промотал пленку вперед до того места, где Джимми Манджино снова объявился в кадре. Выйдя из квартиры, он сбежал вниз по ступенькам и быстро зашагал по дорожке в сторону улицы.
– Пятнадцать восемнадцать, – сказал Грини. – Пробыл на месте меньше трех минут. Из них почти целую минуту топтался на крыльце.