– Слышали, братва?
– Похоже, мы не договоримся с Седым, – растянул губы в недоброй улыбке один из пацанов. – Я поражаюсь твоему терпению, Гиря. Крапиву бы сюда!
Гиря повернулся к Седому.
– Я не понял, что ты хочешь предложить нам, Седой? Распахивать перед тобой двери «БМВ», а может, держать над тобой зонтик?
– Ты действительно меня не понял, Гиря! Я предлагаю тебе стать одним из моих доверенных. Будешь делать то, что и прежде. Вот только самые крупные акции придется согласовывать лично со мной. И вот еще что. Ты не должен жадничать – обязан перечислять в общак вдвое больше прежнего.
Гиря поковырял спичкой в зубах.
– Думаешь, я соглашусь?
Теперь Седой в течение минуты не отводил взгляда от ржавых бортов грузовика.
– А у тебя нет другого выхода, – отрубил он, глядя на Гирю в упор. – Иначе я тебя… проглочу!
– Вот как… Лихо! Больше ничего не хочешь добавить?
– Нет, – бросил Седой и, повернувшись, зашагал в сторону своей «пехоты».
Гиря наблюдал за тем, как Седой, подтягивая руками брючины, перешагивал через железяки, обходил стороной кучи мусора, вертел головой направо-налево, опасаясь испачкать штиблеты.
– Седой! – окликнул его Гиря. – Говоришь, проглотишь меня? А дурно не станет?
Седой не ответил. Лишь покосился на Гирю. А тот застыл в центре пустыря, словно монумент. Подставляя под колючий взгляд Гири бритые затылки, за Седым брела «пехота».
Седой не спешил. Он знал, что, как только сядет в машину и заведет двигатель, десятки стволов жахнут по северо-западным и первый, кто упадет бездыханным, будет Гиря.
Прошло минуты две, а может, три, прежде чем он устроился поудобнее в своей машине. В салоне «БМВ» было тихо и уютно. Помедлив еще самую малость, Седой повернул ключ зажигания и запустил двигатель. В ответ он услышал, как застучали «АКМ». В зеркале заднего обзора увидел, как Гиря дернулся, а потом завалился на правый бок…
Дальнейшее Седого не интересовало.
Набирая скорость, машина покидала место разборки.
Глава 2
А кружка пива «У Влаха» сейчас точно не помешает, усмехнулся про себя Варяг, надевая пиджак и покидая свой роскошный кабинет. Тем более у океана хорошо думается, а поразмыслить есть о чем.
Варяг любил уютное кафе, обустроенное предприимчивым чехом Влахом Прохазкой на скалистом берегу, метрах в двухстах от дороги, бегущей из Сан-Франциско вдоль побережья. Частенько по пути домой Варяг заезжал сюда один или со Светланой. Тихое, романтичное место, хорошая кухня, отличное чешское пиво, прекрасный вид на залив: сиди себе под скалистой стеной, дыши океанским воздухом да проветривай мозги.
Варяг отпустил охрану и последним покинул офис. На лифте он спустился прямо в гараж, отыскал среди машин свой представительский «Форд» и, как всегда перед выездом, проверил, на месте ли запасные водительские права и техпаспорт, выписанные на имя некоего гражданина США Смирнова Юрия Ивановича. Береженого бог бережет! Владислав Геннадьевич Игнатов, он же Варяг, в вопросах конспирации был щепетилен, в особенности последнее время.
Сегодня был трудный день, да, впрочем, и вся неделя выдалась напряженной. Надо было развеяться, побыть одному.
Нижняя дорога вдоль океана, плавно извиваясь, быстро привела его к автостоянке, где он оставил свою машину, и по ухоженной, обсаженной декоративными кустами дорожке сбежал вниз к небольшому экзотическому кафе под вывеской «У Влаха».
Облюбованный Варягом столик на краю площадки был свободен. Немногочисленные клиенты Влаха вели задушевные беседы и не обращали никакого внимания на нового посетителя. Варяг отдыхал, наслаждаясь одиночеством и покоем. Принесли креветки и прохладное пиво – он всегда заказывал здесь «Праздрой».
С площадки открывался действительно великолепный вид. Внизу медленно накатывали на кромку берега волны. Они потягивались и изгибались, как добродушные, сытые черные пантеры. Их плавно изогнутые спины, длиной в сотни метров, обрамляла густая пена.
«И за борт ее бросает в набежавшую волну», – пришло ему на ум. Он поморщился. Черт знает что! Вспомнил ни к месту народную песню, где одна лишь бессмыслица. Подвыпивший Стенька швыряет в реку прекрасную персидскую княжну, которую братва только что изнасиловала с его собственного согласия. И из-за этого все ликуют и делают его национальным героем. Ну ладно, Стенька – мужик! Но почему «вдоль по Питерской» идет пьяная баба, которая пила только что «из полуведра»? Не из ведра, слава богу, но и она становится символом народного восхищения! Да, видать, любит выпить и хорошо отдохнуть русский народ…