— Эй, кто желает наняться на работу к фермерам? Требуются сельскохозяйственные рабочие в штаты... (идет перечисление адресов). Хороший стол, квартира, деньги!
— Кто хочет на лесоразработки? Подходи сюда!
— Нужны рабочие на угольные разработки! Условия отличные (!). Кто желает — подходи ко мне...
Толчея. Шум, гам.
Это напоминало что-то вроде рынка живого товара или ярмарки, где стоят зазывалы. Разница заключалась только в том, что они не продавали свой товар, а покупали. Вернее, хотели задешево купить рабочие руки и на этом заработать свои проценты.
В первую очередь брали тех, кто имел какую-то специальность. Поскольку у меня не было никакой определенной специальности, я протиснулся вперед и выкрикнул:
— Желаю поехать на работу к фермеру! Могу пахать, сеять, убирать, за лошадьми ходить...
Но на меня никто не обратил внимания. Стою и жду. Других языков, кроме украинского, русского и немного румынского, не знаю. Видимо, меня не понимают. Как же объяснить, что хочу работать в сельском хозяйстве... Опять кричу, предлагаю услуги. Неожиданно ко мне подошел пожилой человек в коричневой мятой шляпе и ломаным языком по-русски сказал:
— В провинции Альберта нужен сельский арбайтер — рабочий. Это немножко надо ехат. Если твой желает, может ехат на поезд. Станций Вегревель. Поняль? Станция Вегревель.
Я обрадовался.
— А сколько туда билет стоит?
— Немножко...
Желающих ехать туда оказалось трое. Кроме меня, еще поляк и чех. Взяли билеты. Мы полагали, что это совсем недалеко, «немножко ехат», как выразилась коричневая шляпа, но потом выяснилось, что дорога дальняя.
Ехали ночь и еще почти целый день. Большей частью добирались «зайцами».
Очутились вблизи самого Ванкувера, там пересели в грязный рабочий состав, идущий до станции Вегревель. Нас встретили здесь холода, заморозки, а мы одеты легко. Озябли дьявольски. В желудках — пусто. Деньги у нас кончились. Купить поесть не на что.
Населенный пункт только строится. Идет корчевка пней. Роются котлованы под дома. Кое-где уже заложены фундаменты. Земли — целина — лишь осваиваются. Решили заночевать на вокзале. Где же наниматели? Дежурный нас успокоил:
— Завтра приедут фермеры и возьмут вас. Им люди вот как нужны, — он провел ребром ладони по острому кадыку.
Действительно, на следующий день появились какие-то мрачные типы в теплых куртках, заячьих шапках. Один из них подошел к нам. Бесцеремонно, оценивающим взглядом оглядел каждого с ног до головы. Тоном хозяина сказал:
— Возьмем! За харчи. До начала полевых работ будем кормить.
— А плата за работу?
— Это пока и есть плата...
Мы оказались в ловушке. Чтобы вернуться обратно в Квебек, нужно иметь несколько десятков долларов. У нас же ни цента. Взрослые люди, а попались, как младенцы. Лишь тогда раскусили хитрую механику. Агенту важно было только отправить завербованную рабочую силу по указанному адресу, а дальнейшее его не интересовало. Расчет строился на том, что у завербованных не будет средств на обратный проезд и волей-неволей они согласятся работать на самых невыгодных условиях.
— Пся крев! — злобно выругался поляк Стась. — Идти працьовать к этим зажерам?[4] Да они душу вытряхнут с кожного. По мордам бачу! Нех шукають соби дурнев!
Он вынул последнюю сигарету, закурил. Обращаясь ко мне и к чеху, сказал:
— Для чего мувить с ними длуго? Пошли до дому!
— До якого дому? Где он тут у тебя, Стась?
Но поляк ничего не ответил на мое ироническое замечание. Он повернулся к хмурым фермерам, раздраженно бросил:
— Никто з нас не згодны только за харчи. Працьовать, працьовать и не одержаты едного злота? Не-е‑е, панове! Довидзени!
Мы с чехом дружно поддержали Стася. Решили возвращаться обратно. Любыми средствами — пешком, «зайцами» в товарных, пассажирских, рабочих поездах, на чем угодно, только подальше от этих мрачных, прижимистых хозяев, от этих мест, где человека норовят купить, как скот, лишь за харчи. И мы пустились в нелегкий путь назад. Здесь произошел со мной случай, который чуть не стоил жизни.
Страшные минуты
Уставшие, голодные добрались мы под вечер к одному полустанку. Сели ждать поезда. По расписанию тут должен был пройти через час пассажирский. Вскоре состав подкатил. Мы забежали с неосвещенной стороны и начали искать, где примоститься. Ступенек не видно.
Я устроился кое-как возле ребристой рессоры. Поезд тронулся, начал набирать скорость. Я верчу головой, ищу глазами Стася. Но его нигде не видно. «Может, на какой-нибудь буфер забрался», — подумал я.