— Твой отец послал меня за его костюмом.
Мужчина опустил взгляд на фото, которое я так и не выпустила из своей хватки. Положив вещицу обратно на тумбочку, отправляюсь к шкафу, чтобы спустя мгновение вытащить оттуда единственный папин костюм, упакованный в чехол.
— Ты в порядке? — спрашивает Круз, когда я протягиваю ему плечики с одеждой.
Я киваю.
— Мне так кажется. Я чувствую себя подавленной.
— Это нормально.
Наклонившись, Круз поцеловал меня в макушку.
Я хватаю его за руку.
— Спасибо, что ты здесь.
— Без проблем.
Боец развернулся к двери, и быстро спустился вниз по лестнице.
Я готова присоединиться к остальным. Мне нужно только обуть свои чёрные туфли на каблуках. Я потираю жемчужное ожерелье на своей шее — одно из тех, что аbuela всегда надевала на праздники и для особых случаев. Она погоняла бы меня своей деревянной ложкой, если бы знала, как много боли это мне причиняет. Она была самоотверженной, и навряд ли одобрила что-то из этого.
Когда я вхожу в тренажёрный зал, в нём витает атмосфера скорби. Все бойцы моего отца разодеты, и стоят позади него. Это говорит миру не только о его преданности спорту, но и людям, на которых он влияет и формирует. Я сразу замечаю Круза. Свою роль сыграло и то, что он возвышается над остальными мужчинами. Он кивнул мне и едва заметно улыбнулся, прежде чем я подошла к папе, и взяла его за руку.
Его ладонь влажная и подрагивает в моей. Мужчина, который всегда был моей несокрушимой опорой, ломается у меня на глазах. От этого моё желание поддержать его только растёт. Моя очередь сделать это для него.
Как одна большая семья, мы идём к церкви, что расположена на углу. Рядом с небольшой толпой стоит отполированный катафалк. Аbuela была известна и любима в обществе. Она была единственной, кто всегда подарит добрую улыбку и протянет руку помощи. Женщина кормила по соседству нуждающихся в еде, давала кров тем, кому он был необходим.
Я держусь рядом с Papi, так и не отпустив его руку. Все лица кажутся смазанными. Я изо всех сил пытаюсь улыбаться и кивать каждому, но едва ли смогу сказать, кто был здесь с нами, а кто нет. На миг, увидев гроб, я сбиваюсь с шага. Чувствую, как чья-то рука подталкивает меня в спину.
Посмотрев через плечо, я встречаюсь взглядом с глазами цвета виски, что призывают меня взять себя в руки. Круз. Это единственный толчок, что мне нужен, чтобы отвести отца к его месту. Как только мы сели, пастор приступил к молитве и речи о жизни. Мой папа тихо плакал рядом, с каждой секундой вновь и вновь разбивая мне сердце. Я никогда не видела, чтобы ему было настолько физически больно. Он — мужчина, который привык владеть своим телом даже в самых крайних случаях, но сейчас, когда аbuela оставила его, он потерял всякий контроль над собой.
В этот момент, я поклялась оставаться рядом с ним так долго, как потребуется. Я буду здесь ради него. Чёрт, я даже помогу со спортзалом, несмотря на то, что это не самое любимое место. Лучшее в профессии медсестры то, что для тебя везде найдётся работа.
Когда папу позвали, чтобы тот выступил с речью, он не смог пошевелиться. Мужчина был сокрушён, не в силах произнести и слово, потому, разгладив своё чёрное платье, я поднялась со своего места. Мои ноги дрожали, пока я шла к микрофону. Лица всё ещё казались размытыми, и моё сердце, с каждым ударом, кричало от боли. Это то, о чём не мечтает ни одна маленькая девочка. Знаю, теперь я женщина, но, воспитанная папой и аbuela, в глубине души я навсегда останусь их маленькой девочкой.
— С-спасибо… — Я замолчала, пытаясь выровнять голос. В этот момент слёзы отступили, но голос предал меня. — Мы с отцом хотим поблагодарить вас за то, что сегодня вы с нами. Мне не подобрать слов, что могли бы справедливо описать аbuela. Если вы сегодня здесь — уверена, каким-то образом она затронула вашу жизнь. Она всегда была рядом со мной и моим папой, сделав нас сильными и мудрыми. Теперь наша очередь продолжить её дело. Я всегда буду надевать нижнее бельё с платьем, готовить по её рецептам и никогда не откажусь от того, чтобы найти мужчину своей мечты. Эти несколько вещей она всегда хотела для меня. Признаюсь, мои кулинарные способности и близко не стоят с её, но она жила этим. Я всегда любила, и буду любить тебя, аbuela. До луны и обратно.
Вернувшись к скамье, я была опустошена. Папа выпрямился на своём месте, улыбаясь мне. Ему не нужно было что-то говорить. Я знала, что он гордится мной.