— Но таблетки. Я пила таблетки, — бормочет она.
Я не отвечаю, понятия не имея, что сказать.
— Думаю, чтобы они подействовали, ты должна принимать их каждый день.
Лейла качает головой.
— Господи, что в этом сложного? — Джаг вскинул руки в воздух. — Теперь я собираюсь проспать в своей кровати несколько часов подряд, а затем — вернусь сюда. Удачи с тем, чтобы объяснить Боссу, как ты умудрился обрюхатить его единственную дочь, чемпион.
Парень хлопнул меня по спине.
— Джаг, — прокричала Лейла.
Мужчина обернулся. Мы с Боссом, отстраняемся, позволяя ей поговорить с ним. Лейла молча обнимает его одной рукой. Они что-то шепчут друг другу, а после мудак утирает слезинку с её глаза. Идеальный момент, чтобы пнуть его под зад, но я позволяю всему идти своим чередом.
— Запылился здесь, капец как.
Поцеловав Лейлу в лоб, боец вышел из комнаты. Мы рассмеялись, когда его голос раздался из коридора.
— Детка, ты выглядишь уставшей. Хочешь сесть? — Последовала небольшая заминка. — Всё, что я скажу так это то, что ты можешь сесть на моё лицо.
После того, как врачи проверили состояние Лейлы, Босс задерживается рядом ещё на час. Нам предстоит долгий курс восстановления, но с ней всё будет в порядке.
Когда медсестра попросила нас с Боссом покинуть палату на несколько минут, я рассказал ему всё, что знал. Полицейским удалось получить данные с камер наблюдения в зале и возле проулка. Не то, чтобы у меня получилось выйти сухим из воды. Закон не так уж одобряет самосуд. Понятия не имею, какое наказание меня ждёт, но, поверни время вспять, — я бы сделал это ещё раз.
— Устала, детка?
Я убираю прядку её сумасшедше-кудрявых волос.
Лейла кивает.
— Кажется, я не смогу уснуть. Мысли в моей голове сменяют друг друга с сумасшедшей скоростью.
— Хочешь, чтобы я позвал медсестру и спросил может ли она помочь тебе как-то с этим?
Покачав головой, девушка провела ладонью по постели.
— Детка, здесь нет места, — я подхожу ближе.
— Пожалуйста.
Это всё, что мне нужно. Одно слово, слетевшее с девичьих губ — и я послушно забираюсь на кровать. Я устраиваюсь с здоровой стороны, если это вообще можно так назвать, осторожно прижимаясь своим телом к её.
— Поговори со мной, — умоляет Лейла. — Скажи, что всё будет в порядке.
Зная, что это всё равно нужно будет обсудить, я решаю сорвать пластырь одним махом. Возможно, сейчас не самое подходящее время. Дьявол, да никогда подходящее время и не наступит.
— Чего ты боишься, детка? Расскажи мне.
Касаюсь губами мочки её ушка.
— Я потеряла её, — прошептала Лейла, сжимая переднюю часть моей футболки в своём маленьком кулачке. — Я всё делала правильно, Круз. Но у меня начались преждевременные роды. Врачи попытались остановить их, но не смогли. Я должна была тужиться. А несколько часов спустя доктор сказал, что больше не слышит её сердцебиение. Это был ад. Я должна была продолжать тужиться. А после я часами держала её крошечное тельце в своих руках, не желая отпускать.
Сглотнув, я понимаю, что не в силах подобрать слова, потому лишь крепче прижимаю девушку к себе.
— Что, если это произойдёт вновь? — Задаёт она мучивший её вопрос.
— Не могу сказать, что этого не случится. — Зажмурившись, я чувствую силу каждого произнесённого слова. — Но в чём я уверен, так это в том, что всегда буду рядом. На каждом шагу. Я никогда не оставлю тебя, Лейла. Ты застряла со мной.
— Обещаешь? — Спрашивает девушка. Её голос наполнен эмоциями.
— Обещаю. Ничто не встанет между мной и нашей семьёй — ни бои, ни даже зал.
Лейла поднимает голову.
— Ты разрушил сегодня всё.
— Нет. — Ухмыльнувшись, я легонько щёлкаю её по подбородку. — Сегодня я завоевал мир — и он лучше, чем любой титул.
— Я люблю тебя, Круз.
— Mi amora.
Лейла на короткий миг касается своими губами моих, прежде чем вновь положить голову на подушку. Её глаза закрываются, а дыхание выравнивается. Если девушка считала, что я тяжело тренировался в зале и был увлечён поединками — тогда она даже понятия не имеет, насколько я полон решимости вернуть её к жизни.
Mi amora — исп.: «Любимая».
С тех пор, как ревность и злость Эша проявили себя, прошло почти два с половиной года. Мне казалось, я умру. Но судьба предоставила иной исход — тот день стал началом моей новой жизни. Жизни, которую я навряд ли когда-то могла представить для себя.
— И где его носит? — Спросил Papi, приближаясь ко мне, перекинув свой спортивный костюм через плечо.