Кристофер слегка выпрямился.
— О!.. — произнес он.
— Двумя днями позже Рази вновь объявился на кухне. На этот раз он нес под мышкой наследного принца — увесистого, пухлого младенца. Просто удивительно, что четырехлетний ребенок смог так далеко его утащить.
— Зачем он это сделал? — тихо спросил Кристофер.
Винтер вновь взглянула на реку:
— Ты знаком с матерью Рази, Кристофер?
— Да.
— Что ты можешь о ней сказать?
Кристофер ненадолго задумался.
— Я считаю, — осторожно начал он, — что это женщина, которой удалось добиться своего места в мире, где господствуют мужчины. Она поистине достойна восхищения.
Его слова настолько ошеломили Винтер, что на мгновение она потеряла дар речи. Кристофер был первым известным ей человеком, который смог сказать что-то хорошее об Умм-Рази Хадиль бин-Омар.
— Мой отец называет Хадиль — «спрятанный кинжал», — сказала она.
Веселые ямочки на щеках Кристофера сменились улыбкой.
— И это прозвище ей подходит. Так почему Рази принес своего брата на кухню, девчушка?
Винтер бросила еще один быстрый взгляд на реку. Курчавая голова Рази только что показалась на глаза — он поднимался к ним по склону. Так что девушка продолжила быстрым шепотом:
— По словам Марни, Рази сказал только одно: «Моя мама на него смотрит». Сколько бы раз Альби ни возвращали в его покои, через некоторое время его опять находили в кухне, спящим рядом со мной в коробке с сеном. А Рази сидел на полу у наших ног.
Кристофер повернул голову на звук шагов Рази, подходившего к ним по опавшей листве.
— Рази защищал нас всю нашу жизнь, Кристофер. Он стоял за нас как скала. Альби никогда бы не причинил ему вреда. Я просто не могу поверить, что Альби мог желать ему зла.
Волоча ноги, Рази вошел в лагерь, согнувшись под тяжестью наполненных бурдюков и собственных нелегких мыслей. Начиняя спуск со склона, он вздохнул и закатил глаза, а затем остановился и заметил, что двое его спутников сидят скрестив ноги и увлеченно беседуют.
— Треклятые лежебоки! — завопил он. — Вы же ничегошеньки не сделали за то время, пока меня не было!
— Хм…. Десять дней, — размышлял Рази.
Они уложили все пожитки и подготовились к выходу, а теперь все втроем склонились над картой Винтер. Солнце только поднялось, но жара была ужасная, а мухи уже роились в воздухе. Винтер моргнула, смахивая пот с ресниц, а Рази в это время прослеживал путь от долины Индири вниз через всю карту к тому месту, где они стояли лагерем.
— Десять дней, — вновь повторил он и задумчиво забарабанил пальцами по пергаменту.
— Долго придется идти, не зная, что происходит дома, — сказала Винтер. — Мы должны выяснить, по ком развевались черные знамена, Рази.
Он взглянул вверх, встретившись с ней глазами, и они оба почти мгновенно отвели взгляд. Повисло натянутое молчание, во время которого они сверлили карту невидящими взорами.
— Мы могли бы остановиться в гостинице, — тихо предложил Кристофер. — Лучшего места для сбора новостей и сплетен не сыскать.
Винтер подняла брови. Неплохая идея.
— Ближайший трактир находится здесь. — Она указала на таверну «Бери», жилище паромщика и прибежище для путешественников, расположенную у паромной переправы. — До него всего пять дней хода, и он нам по пути.
Рази наклонился поближе, чтобы все рассмотреть.
— Нет, есть еще один, — возразил Кристофер.
— Ты имеешь в виду «Оранжевую корову»? — Девушка провела пальцем вверх по течению реки и указала на гостиницу на перекрестке. — Она в семи днях отсюда. Лучше будет…
— Нет, — настаивал он, мягко отодвинув ее руку в сторону и развернув карту к себе. — Я уверен, что видел…
— Кристофер, — терпеливо сказала Винтер, — я рассматривала эту карту множество раз, и на ней всего две гостиницы.
— Постой, постой… — Он поднял руку, изучая пергамент. — Что это за карта?
— Это карта для торговцев, карта купцов из серебряной гильдии.
— Ага! — Кристофер поднял восторженные глаза и обменялся усмешками с Рази. — А наша не настолько новая, малышка!
Он пошел и отвязал футляр с картой от своего седла.
— Смотрите! — воскликнул он, расстилая другую карту поверх предыдущей. — Вот здесь.
Он ткнул пальцем вниз, показывая Винтер крохотную точку в чаще дремучего леса, менее чем в одном дне езды от них. Он постучал по карте для внушительности, и Винтер оторвала глаза от его ужасных шрамов и заставила себя сосредоточиться на местности, на которую он указывал.