Кристофер оглянулся на нее.
— Я оставил свои вещи у аль-Аттара из того города, — ответил он. — Он встретил меня в лесу и все у меня забрал. Рази? Он ведь правда присмотрит за ними? Он ведь не оставит дорожный сундук моего отца в сыром месте и вообще обойдется без глупостей?
Рази, должно быть, кивнул, потому что Кристофер недоверчиво вскинул голову и вновь посмотрел вперед.
— Что еще за аль-Аттар? — спросила Винтер. — Джам? Он говорит про Джама аль-Аттара?
Она обернулась, чтобы посмотреть на Рази, а тот кивнул и замахнулся на мух, облепивших его закрытое до половины лицо.
— Ага, — ответил он.
Винтер в сомнении нахмурилась. Джам аль-Аттар, придворный аптекарь, кроме того, был лучшим другом учителя Рази, отца Иакова, и Лоркан с Рази считали его человеком порядочным. Однако девушку все равно удивило то, что Рази настолько доверился кому-либо, чтобы открыть ему свой план.
— Между тем, — продолжал Рази с озорным блеском в глазах, — Шукьяр ибн-Джам позаботится о том, чтобы мои голубые мантии добрались до Падуи, не слишком пострадав от пятен и прорех.
Винтер потребовалось несколько мгновений, чтобы понять сказанное, после чего она дернула поводья, останавливая Озкара, и повернулась, уставившись в лицо друга. Ухмыляясь, Рази заставил свою лошадь гарцевать на месте. Девушка услышала, как Кристофер со вздохом притормаживает впереди по тропе.
Шукьяр! Старший сын аптекаря! Теперь, задумавшись о нем, Винтер поняла, что он одного с Рази возраста, роста и телосложения.
— О Рази, — произнесла она, пораженная тем, на какой риск все пошли. — Ведь даже в тот день вовсе не ты ехал на твоей лошади, правильно? Это был Шукьяр, переодетый в твою одежду.
Рази кивнул и рассмеялся:
— Я вышел из дворцовых ворот пешком, с Умм-Шукьяр Мухайей, ее дочерьми и другими сыновьями. Я воспользовался пропускной грамотой Шукьяра, а потом просто направился в лес, никого этим не заинтересовав.
Веселье пропало из глаз Рази, вытесненное беспокойством.
— Надеюсь, Симон сумеет защитить его, — тихо произнес он. — Путь-то долгий. А что, если…
— Рази, как, во имя всего святого, ты надеялся, что Шукьяру удастся дурачить Симона всю дорогу до… О… — прервала сама себя Винтер, когда на нее снизошло леденящее понимание. — Симон все знает!
Рази вновь кивнул, и девушка внезапно ощутила раздражение из-за того, что он доверил свой план столь многим людям, а ее саму и Лоркана оставил в полном неведении.
— Симон, Рази? — воскликнула она. — Ты доверился Симону де Рошелю и при этом не доверился…
Она закусила губу и на мгновение уставилась в небо. Нет. Она не станет начинать эту ссору. Слишком уж на многое ей можно указать в ответ. Девушка сделала глубокий вдох и медленно отсчитала обратно от десяти до одного. Глубокий голос Рази прервал ее попытки сдержаться, и в нем, по крайней мере, звучал стыд.
— Я понимаю, что он кажется неподходящим союзником, сестричка. Но уверяю тебя, Симон не больше нашего хочет, чтобы в королевстве воцарился хаос. — Рази с усмешкой развел руками. — В конце концов, это не в его экономических и политических интересах.
Винтер горько и сокрушенно вздохнула, но ей пришлось признать, что это была блестящая хитрость. За пределами дворца любой высокий, смуглый мужчина легко мог сойти за Рази, особенно в сопровождении личной стражи, которая кланяется и называет его «милорд». Так что сейчас все были уверены, что его высочество наследный принц Рази — отравитель, узурпатор и жестокосердный претендент на трон — сейчас на пути в Падую и выведен из игры на ближайший месяц, а то и больше. По крайней мере, дворцовая жизнь получила шанс вернуться в привычную колею, а сам Рази сошел со сцены и мог свободно передвигаться, пытаясь узнать правду об ужасной размолвке между своим отцом и настоящим наследником трона.
Кристофер захихикал:
— Хитрый парень наш Рази, правда? Неудивительно, что мне не удалось обыграть его в шахматы.
Винтер обернулась к нему, и они обменялись улыбками сквозь завесу пляшущей между ними мошкары.
Лошадь Рази внезапно заржала, а сам всадник громко зарычал от раздражения.
— Боже всемилостивый! — завопил он. — Помоги нам убраться от этих окаянных насекомых подальше, пока они не выпили из нас всю кровь!
Они пробирались между деревьями, и тропа становилась все ухабистее, а кровопийцы все свирепее с каждой милей. Винтер уже начала сомневаться, доберутся ли они до места вообще, но тут Кристофер, поднявшийся на вершину холма, вдруг пустил лошадь галопом.