Она чувствовала, что плавает уже на границе бодрствования. Скользнув рукой под рубашку Кристофера, она наслаждалась ощущением его мягкой кожи под кончиками пальцев. Он вздохнул, и она, уже почти заснув, продолжила поглаживать его живот.
Внезапно Кристофер сжал ее руку в своей и отодвинул прочь от себя.
Сон слегка отступил, и девушка приоткрыла глаза:
— Ты в порядке, Крис?
Его тело выглядело напряженным, а дыхание стало прерывистым. Руку Винтер он крепко сжимал в своей. Она попыталась заговорить вновь, но тут ее глаза сами собой закрылись, и она с головой погрузилась во тьму, на время потеряв всякую связь с миром.
Когда она вынырнула в явь, Кристофера рядом не было. Девушка вытянула руку, чтобы его коснуться, но вторая половина лежанки оказалась пустой. Винтер сжала пальцами оставленный им плащ, и ей вновь овладел сон.
Проснувшись еще раз, она увидела, что Кристофер вновь спит в их постели. Он натянул на себя их плащи и устроился к ней спиной. Она пододвинулась и снова положила руку ему на пояс, прижавшись головой к его спине. Он помедлил, а потом взял ее ладонь в свою, поцеловал ее пальцы холодными губами и со вздохом вновь уснул.
У горизонта снова послышались раскаты сухого, без молний, грома — тревожное предвестье надвигающихся гроз.
Серебряные колокольцы
— Их много, — сказал Кристофер. Он рассеянно потыкал оставшуюся от опорного шеста ямку и оглядел покинутый лагерь. — Тут было по меньшей мере три больших палатки. Человек десять, а то и больше.
Винтер нагнулась и подняла горстку золы из остатков кострища. Прошло почти два дня с тех пор, как они попытались проследить за обитателями лагеря, но под тщательно затоптанным кострищем еще чувствовалось тепло.
— Огонь погасили недавно, — сказала девушка. — Они свернули лагерь только этим утром. — Она вытерла руку о траву и встала. — Жаль, что мы не рассмотрели их как следует, вместо того чтобы носиться друг за другом по кустам как дураки.
Кристофер прошел к вытоптанному участку земли, где, видимо, ранее стояли лошади:
— Они не пытались быть скрытными. Похоже, им было все равно, обнаружат их или нет.
— Они говорили на хадрийском, — заметила Винтер. — Может быть, это были торговцы мехом?
Рази стоял на другой стороне поляны. Задумчиво потирая шрам на губе, он пристально изучал что-то внизу, на земле. Выражение его лица обеспокоило Винтер, и, когда Кристофер отправился осмотреть следы лошадей, она подошла к Рази и взглянула на то, что так занимало его внимание.
— Ой, — тихо воскликнула она, — лошадиный колокольчик! Тебе они нравились раньше. А теперь у тебя их нет. Арабы украшают ими лошадиные сбруи, правда?
Она нагнулась и протянула руку, чтобы вытащить колокольчик из-под листьев, но, к ее удивлению, Рази наступил на него и вдавил в землю. Винтер подняла взгляд на Рази — он свирепо смотрел на то место, где был колокольчик, и его лицо казалось высеченным из камня. Винтер подумала, что он бы стер колокольчик в порошок, если бы мог.
— Что такое? — прошептала она, все еще сидя на корточках.
Рази встретился с ней взглядом, затем указал глазами на Кристофера.
Молодой человек шел по следу — заметному следу, проложенному тяжелыми сапогами, от лагеря и вниз, к воде. Обернулся и прокричал:
— Кажется, они направляются к переправе. Если они едут вдоль реки, то мы их еще догоним.
Винтер вновь посмотрела на Рази и вопросительно указала на колокольчик. Рази встряхнул головой и тихо ответил:
— Не говори ему об этом. Может быть, это и правда колокольчик от сбруи… возможно, это действительно так. Но не говори ему ничего, пока я не буду знать точно.
— Почему? — Он двинулся к лошадям, и она пошла за ним. — Рази!
Кристофер уже возвращался к ним. Увидев их застывшие лица, он вопросительно поднял брови:
— Эй, а почему вы такие странные? Нашли что-то интересное?
Рази передал Винтер поводья ее лошади и воспользовался этим, чтобы наклониться поближе:
— Я боюсь, что этот колокольчик может оказаться рабским.
Глаза Винтер расширились, и она непроизвольно бросила взгляд на Кристофера. Он подходил все ближе и рассматривал их, хмурясь.