Винтер понурила голову, но Кристофер тихо вздохнул и смягчился.
— Рази считает, что они могли заплатить кому-то за эту работу, малышка, — сказал он. — Видишь ли, в Алжире Волки сами рук не марают. — Винтер увидела, как блеснули в усмешке его зубы. — В Алжире они, понимаешь ли, только делом заняты.
Он проговорил это так горько, что Рази встрепенулся тревожно.
— Крис… — прошептал он.
Повисло долгое молчание.
— Я мог бы выиграть ту гонку, — непонятно пробормотал Кристофер, все еще глядя в небо.
— Я знаю, что ты мог, — ответил Рази. — Мне ни разу не удавалось обогнать тебя в скачке. — С непроницаемым лицом он неотрывно смотрел в сгущающуюся темноту. — Я об этом помнил. И именно поэтому мы так быстро за тобой вернулись. Когда оказалось, что тебя нет в доме, я немедленно бросился назад, и мы отправились на поиски. Боже милостивый, Крис! О чем мы только думали? Вот так вот оставить позади своих рыцарей! Бог мой! Какие же мы идиоты!
— А… — Кристофер успокаивающе отмахнулся. — Мы же были совсем мальцами. Дорвались до свободы.
— Мне следовало получше подумать! — закричал Рази. — Такие, как я, не могут быть мальцами, такие, как я, не дорываются до свободы… — Он резко оборвал себя, поперхнувшись горечью, и закончил уже мягко: — Таким, как я, вырываться просто нельзя.
— Ну ладно, — пробормотал Кристофер. — Неужто я оказываю на тебя дурное влияние?
— Как вы его нашли? — тихо спросила Винтер. — Когда вернулись обратно, как вы его нашли?
Рази лишь помотал головой и отвернулся, ничего не ответив.
— Я кричал. — Кристофер перекатился чуть набок, чтобы повернуться к ней лицом, закутавшись в плащ, как в защитный кокон. — Марчелло рассказывал, что я все кричал, не переставая. Так меня и нашли. Рази считает, что они увидели, как он приближается, и полагает, что именно поэтому… — он повел левой рукой, — поэтому под конец действовали так жестоко. Он считает, что они постарались побыстрее закончить работу, прежде чем сбежать.
— Они бросили тебя прямо на дороге, — прошептал Рази. — Даже не попытались тебя спрятать.
— Ну да. Они ведь хотели, чтобы ты меня нашел, правильно? Хотели сделать подарочек аль-Сайиду. Думаю, они вдоволь посмеялись, воображая, как ты ломаешь голову над тем, куда теперь девать свою покупку — беспалого музыканта.
Наступило долгое неловкое молчание. Рази погрузился в воспоминания, а Винтер обнаружила, что во все глаза смотрит на Кристофера и перед ее мысленным взором проносятся ужасные картины. Она не знала, что отразилось на ее лице, но, каким бы ни было его выражение, Кристофер отвел взгляд от ее глаз и сглотнул. Очевидно, он не желал ни на шаг дальше заходить в этом разговоре и погружаться в уныние, но совершенно не представлял, как это сделать. Он взглянул на Рази, потом, с умоляющим лицом, опять на нее, но девушка не знала, как его спасти. Она не могла выкинуть из головы жуткое видение — Рази рядом с Кристофером, обезумевшим, кричащим и окровавленным, под палящим африканским солнцем.
— Знаешь что? — внезапно подал голос Кристофер.
Она помотала головой.
— Я есть хочу…
Рази фыркнул. Винтер расхохоталась, не в состоянии сдержать смех. И оковы чар были разбиты.
— Как ты можешь быть голоден, — простонала она, — если ты только что съел целый воз хлеба и сыра.
— Ты, черт тебя дери, прямо как глист какой-то! — смеясь, проговорил Рази.
Кристофер быстро вытер глаза и тоже усмехнулся.
— Ну, — сказал он, — мой голод особенный. Я по вкусу соскучился, понимаете?
Он перекатился на спину, положил руку на грудь и устремил взгляд в небо.
Винтер посмотрела на его бледное, узкое лицо под капюшоном плаща и поняла, что да, она понимает. Ах, как она его понимала! Она смотрела на Кристофера и осознавала, что внутри нее живет пустота, тоска, которую она никогда раньше не замечала. Пустое, дочиста вылизанное пространство совсем рядом с сердцем.
— Знаешь, о чем я мечтаю? — спросил он.
— Нет, милый, — ответила она, — о чем же?
— Об апельсине. — Он поднял руку и сделал такое движение, как будто срывал с дерева фрукт. — Вот бы отведать сейчас апельсин — вспомнить, какой он на вкус.
Впечатление было таким, как будто следующие несколько часов она провела, свернувшись под навесом и выглядывая оттуда на Кристофера, но на самом деле девушка, видимо, задремала, поскольку не помнила, как он приходил расталкивать Рази. Первое, что она услышала, был его голос — тихий шипящий шепот в темноте:
— Рази… Во имя Фрита, приятель! Ну же, лентяй, просыпайся! Твоя очередь караулить.