– Ви-и-ит!
Подруга мигом оказалась за спиной
– Бери любое, – потянулась рукой к вешалкам, бросила взгляд через зеркало на Снежану. – Чего кислишься? Сейчас что-нибудь подберём.
– Спасибо. Я сама. У тебя тональник есть?
– Естественно. Сейчас принесу. Если нужна помощь с макияжем, позови, и я…
Снежана тронула её за плечо.
– Спасибо.
– Жди.
Виталина принесла целый косметический набор, намекнула, что поднять настроение может и косметика. Напомнила: красота спасает не только мир, но и настроение. Снежана улыбнулась. Вяло. И, оставшись одна, начала не спеша перебирать одежду.
Маленькая Снежа любила всё яркое, особенно, голубое и сиреневое. Повзрослевшая Снежана предпочитала тона те же, но приглушённые, и к ним ещё добавилась любовь к изумрудному.
Женщина, любившая Мишу, одевалась как можно незаметнее, лишь бы ненароком не обидеть, не оскорбить, не вызвать подозрений.
Та, что сейчас стояла у зеркала, хотела забыться. Просто стать другой. Такой, как Вита.
Глаз зацепился за малиновое платье. Оно было мягким, из плюша. Не слишком длинным и не слишком коротким. И подошло по фигуре. Хотя, Снежане всегда казалось, она будет покрупнее Виты.
Но прелестное платье всё равно было чужое.
Из макияжа тональник и тушь. Накрашенные ресницы хоть как-то прятали тревогу. По крайней мере ей очень хотелось в это верить.
Кухня встретила кружащей у плиты подругой и запахом лимона. Тарелка с яичницей, сырный бутерброд, чай.
– Налетай. Поешь, потом пирожок. Отказ не принимается. Ещё в обморок свалишься из-за этого таракана. Кстати, – Вита плюхнулась на соседний стул, – я могу съездить к тебе, забрать вещи, если тебе прямо так не нравится ходить в моём.
Снежана, машинально поправляя платье, благодарно кивнула.
– А, вообще, зря, Снежанка. Это тебе идёт, а у меня их полно. Могли бы сыграть в сестёр, – засмеялась.
Снежане показалось, будто смех вышел нервным, но она тут же отогнала глупую мысль, а подруга уже щебетала дальше, только без прежней радости.
– Вит, что-то случилось?
– Детектив не звонит. К нам до сих пор никого не приставили, а я волнуюсь. Нет! – поспешно начала объяснять, тебя никто не тронет! Просто… мало ли что взбредёт в голову твоему бывшему. Ладно. Таракан с ним. У меня есть предложение: если завтра детектив не позвонит, поедем ко мне на дачу. Согласна?
– Даже не знаю. Я…
– Ты, ты. И я. Там хорошо. Дом большой тёплый. Есть камин и удобное кресло. Вай-фай ловит, так что заказы не потеряешь. Да и хоть развеемся немного.
Снежана решила, что смена обстановки может пойти на пользу. Сколько времени она никуда не выбиралась? Из-за Миши, из-за нервов. Даже во время счастливых месяцев, проведённых с Марком, они так и не покидали пределы города. А ведь ей всегда хотелось куда-нибудь к заснеженному лесу, в одинокий домик. Куда-то, где можно мечтать и не бояться. И просто жить.
Городская суета проела сердце, пустила корни в душу, и всё же иногда её бывало слишком много. Как сейчас.
– Ты кивнула? – Виталина искренне радовалась. – Отлично! Тогда точно возьму вещички из твоей квартиры. Поедем на недельку. Если понравится, останемся подольше.
Ели, болтая. Предвкушая поездку. С каждым вдохновенным рассказом подруги Снежана сильнее загоралась идеей. Когда посуда была вымыта, а стол убран, она уже рисовала в фантазии дачный дом. По словам Виты он походил на девчачий рай, только без всяких розовых рюш и плюшевых медведей.
Медведь…
В память гвоздём вонзилось воспоминание о том, как муж уничтожал любимую игрушку. Подарок мамы.
«Ты взрослая, Снежа, – плевался ядом, хватаясь за ножницы, – какие игрушки? Лежал на антресоли, пусть там и лежит».
«Но я просто разбирала вещи и…»
«И посадила его на диван? Не будь дурой! Ты выросла. И я тебе это докажу».
– Снежанка? – Виталина трясла за плечо. – Ау? Опять подумала о муже?
Она кивнула.
– Выброси из памяти. Было и прошло. Всё, успокойся.
– Он… изрезал ножницами моего Венечку… потому что… потому что…
– Кретин, потому что! Как ты с ним жила три года?!
– Я его...
– Любовь – боль и обман. Запомни.
Виталина шмякнула чистой сковородкой по столешнице и вышла из кухни. Снежана поплелась следом.
Глава 39
Александра просматривала дневник, чувствуя нарастающую тревогу. Здесь, именно здесь, среди бесчисленных повторений одних и тех же слов, безумных образов и страшной правды крылась личность маньяка. Того, кто отлично изучил жизнь Лилии, второй жертвы. Была ли с ним знакома сама Лиля? Вероятно. Совпадение с ядом звучало слишком глупо. Нет, в такие совпадения детектив не верила. Но кто же эта таинственная ОНА? Знакомая убийцы? Помощница? И как её найти?