Мадам Морэ как раз начала расспрашивать гостью, к какому случаю нужен будет наряд, и девушка промолвила:
— У нас в начале лета будет бал, и мне хотелось бы платье из легкой ткани, но нарядное и естественно элегантное, с открытыми плечами и небольшим шлейфом.
— Эмили, дорогая, принеси, пожалуйста, образцы ткани для леди Алианоры, — повернувшись ко мне, сказала мадам Морэ.
А потом владелица ателье, расплывшись в вязкой улыбке, способной утопить любую муху, как в меду, начала словесно ублажать миледи.
Пока я подносила образцы тканей, фурнитуру, ленты, кружева для отделки, все время ловила на себе пристальный взгляд мужчины, который его даже не скрывал. Мне кажется, так он развлекался, потому что ему тут было явно неинтересно. Не знаю, зачем леди его сюда притащила. «И вообще, как он смеет при своей невесте так на меня смотреть?!» — возмущенно подумала я.
Когда я подливала чай в кружку милорда, подняла на него взгляд и утонула в переливах граней сапфира, что заманивали в свои глубины волшебным образом, на какое-то время выпав из реальности.
— Осторожно! — взвизгнула вдруг леди Алианора, вырвав тем самым из омута моего наваждения, и, обернувшись, я увидела перелившийся через край чай, сразу окрасивший светлый ковер в грязно-бурый цвет, а брызги долетели до платья миледи. Я непроизвольно опять взглянула на мужчину, увидела смешинки в его глазах и открытую широкую улыбку с рядом ровных перламутровых зубов.
— Да как ты смеешь? У тебя глаз нет! Куда ты смотришь вообще? — шипела Алианора не хуже гремучей змеи и пыталась стряхнуть с себя уже впитавшиеся в ткань очень дорого платья капли.
Я кинулась с платочком их промокнуть, но она меня грубо оттолкнула и громко, зло сказала:
— Не подходи ко мне, не смей! Уже натворила дел, еще хуже сделаешь!
— Леди Алианора, мы сейчас все исправим, все уберем, даже пятнышка не останется. Все будет хорошо, — засуетилась мадам Морэ.
— Девочки! Дана, Кэрри, подойдите сюда! — выкрикнула она. — Эмили, сходи за ними.
Девочки тут же прибежали и увели в соседнюю комнату взвинченную миледи, чтобы отчистить платье. Все это время я прибиралась под насмешливым взглядом милорда в комнате для гостей. Когда леди Алианора вернулась, она одарила меня таким взглядом гневных потемневших глаз, что, казалось, я не платье ей испортила, а убила кого-то из родственников.
— Прошу меня извинить, леди Алианора, — как можно скромнее постаралась сказать я, потупив взор.
— Где вы берете таких неумех, мадам Морэ? Ваше заведение славится своей репутацией, и другие девушки не совершали ранее таких оплошностей, — ледяным высокомерным тоном выразила миледи свое недовольство.
— Леди Алианора, я уверяю вас, мисс Эмили не специально это сделала. Она работает у нас недавно, это очень хорошая девушка и портниха прекрасная!
— Алианора! Я думаю, пора уже прекратить обвинять девушку. Это действительно случайность! — вдруг сказал низким бархатным голосом мужчина, до этого остававшийся сторонним наблюдателем.
— Я надеюсь, мой заказ будет выполнен к сроку, — прищурив глаза, прошипела леди и, резко развернувшись, вышла, громко цокая каблуками.
— Прошу прощения за мою сестру, она иногда бывает очень вспыльчива. Хорошего вам дня, дамы. Мисс Эмили, не принимайте близко к сердцу, — повернувшись ко мне, проговорил мужчина, глядя на меня с высоты своего роста, и, еще на несколько секунд задержав свой пристальный взор на мне, дольше чем позволяют правила приличия, взял цилиндр и черные лайковые перчатки с тростью вышел вслед за миледи.
Я очень расстроилась из-за произошедшего и ждала, что получу нагоняй от мадам Морэ.
— Эмили, послушай, она не первая и не последняя девица, мнящая себя королевой. Тебе еще много придется встретить таких в жизни, к сожалению. На нашей работе надо уметь не воспринимать их нападки — иначе не выжить. Нам никогда не подняться до их уровня и нужно уметь подстраиваться под их характеры и прихоти, надевая маски и улыбаясь, сдерживать слезы и гнев внутри. Но такова жизнь, постарайся не реагировать, чтобы не ожесточится на мир и не злиться, сожалея, что у тебя нет положения в обществе, что ты не аристократка. А их богатства и титулы многим даны несправедливо, эти не люди их заработали своими руками, а просто получили в наследство. Аристократы не знают нужды, голода и горя, многие из них пустые внутри, прожигатели жизни, но и среди них есть достойные люди, поверь мне. Не переживай девочка, ничего страшного не произошло, — погладив меня по руке, ласково сказала мадам.