— Нет, не всё ещё. Я ведь не знаю, что с нитками и иголками делать.
Степанида научила Алуну шить, вышивать, плести кружева — все узоры, какие сама знала.
Теперь каждый день Алуна плела то занавески на окна, то скатерть, то вышивала отцу праздничную рубашку. Так ей это понравилось, что она и сёстрам, бывало, не раз говаривала:
— Сестрицы! Давайте я и вас научу!
— Вот ещё! — отмахивались те. — Очень надо спину гнуть!
И уходили из дому прочь.
Целый день по лесу слонялись, семечки щёлкали, зевали от скуки или дремали в тени под берёзками. Только и видели их дома, когда они за стол садились или когда спать укладывались.
Не однажды Степан со Степанидой пытались их на ум-разум наставить, да не тут-то было! В ответ грубостей наслушаются — только и всего!
— Сами, — говорят, — вы нас у матери выпросили, вот и кормите теперь. А в работницы мы к вам не нанимались.
И опять в лес уйдут, орехи да семечки щёлкать.
Однажды лежат они на лужайке и, как всегда, друг другу жалуются.
— Ах, сестрица, надоели мне вечные попрёки! — говорит Элуна. — И почему нас замуж никто не возьмёт? Я бы с радостью за кого угодно пошла, хоть за паука…
Только она это сказала, а паук тут как тут. Повис на паутинке перед её носом и говорит:
— А вот и я! Раз ты согласна — сейчас же и свадьбу сыграем. Будешь у меня жить, как царица: в шёлковой сетке целый день качаться, сладкий медок попивать. Пусть все твоей красотой любуются, мне, твоему мужу, завидуют!
— Я согласна, — ответила Элуна. — А как же ты, сестрица?
Тут из кустов выбежала стая волков. Огромный волк подбежал к У луне и говорит:
— У-у-у-луна! Я пришёл к тебе свататься. Будь моей женой и волчьей королевой! Видишь, сколько у меня слуг? Всеми будешь распоряжаться, всем приказывать. Соглашайся! Вместе с твоей сестрой и свадьбу сыграем.
— Согласна! — ответила Улуна.
Взглянули сёстры друг на друга и засмеялись.
— Ну, сестрица, — говорит Элуна, — как мы славно устроились!
— Да, — согласилась с ней Улуна. — Будем своими домами жить. Друг к другу ходить в гости.
О сестре да о своих приёмных родителях они и не вспомнили.
А Степан со Степанидой забеспокоились, уснуть не могли, пошли ночью их разыскивать.
Бежит им навстречу лиса, спрашивает:
— Дочек своих ищите? Так ведь у них свадьба! Элуна выходит замуж за паука, Улуна — за серого волка. Что же они на свадьбу-то вас не пригласили? Хи-хи-хи!..
И скрылась рыжая. Только её и видели!
Поплакали дома лесник с лесничихой, погоревали. Да что тут поделаешь!
Вот однажды сидит Алуна у крыльца, кружева плетет и поет потихоньку.
Вдруг из леса выходит незнакомый человек Смотрит на неё и своим глазам не верит.
— Вот чудеса! — говорит. — Позвали меня лошадей подковать. А что здесь появилась такая красавица, никто и словом не обмолвился Кто ты, девица? Как прикажешь тебя звать величать?
— Меня зовут Алуна. Я — приёмная дочь лесника и лесничихи. А ты кто будешь? Как тебя звать? — спрашивает Алуна.
— Зовут меня Антоном, — говорит гость. — Мастер я на все руки.
Тут хозяева выбежали, пригласили Антона в избу.
Угощают его, а он с дочки глаз не сводит Да и она украдкой на него поглядывает.
Поклонился гость леснику и лесничихе и говорит:
— Полюбилась мне ваша дочка. Отдайте её мне в жёны!
Степанида руками развела, а Степан ответил:
— Сердце у тебя доброе и руки — золотые, я знаю. Но решать не нам. Спрашивай дочь,
Алуна подала руку Антону и сказала:
— Я согласна.
Расцеловал Антон свою невесту, поблагодарил лесника с лесничихой. Потом подковал лошадей — и скорее домой — обрадовать доброй вестью отца с матерью.
Вслед за ним и Степан со Степанидой отправились: в город, за свадебными покупками,
Осталась Алуна одна. Села возле открытого окна и принялась плести для себя кружевную свадебную фату.
Тут вспомнила она о сёстрах и опечалилась. Как-то, думает, они живут?
Но по правде говоря, на первых порах старшим сёстрам жилось неплохо. Паук для жены целыми днями таскал душистый мёд, а волк жарил на костре зайцев да куропаток. Но скоро мужьям это надоело.
— Вот что, голубушка, — сказал жене паук. — Привыкай моей пищей питаться — мошками да мухами…
Волку тоже опостылело у костра сидеть, шкуру от огня беречь. И он предложил жене:
— У-у-улуна! Будешь есть со мной вместе. Что я, то и ты…
Погорячились обе сестры, пофыркали, поплакали даже, но пришлось согласиться. Не умирать же с голоду!