Пелька сонно улыбалась и думала о том, что из всех сценариев собственной жизни, которые она порой рисовала в своём воображении, не было ни одного, хотя бы примерно похожего на этот. Сценария, в котором беспощадный мечник мрака Арей назовет её своей любовью.
Пошевелившись, девушка ощутила, что одна нога неприятно покалывает, зажатая между каменной стенкой и бедром Арея. Подняв голову, Пелька улыбнулась в ответ на вопросительный взгляд мужа и покачала голова. После их бурной страсти она нередко чувствовала себя опустошенной и жаждущей отдыха, однако сейчас её недомогание было несколько иным. Прикрыв глаза, девушка поморщилась, когда в её желудке что-то неприятно свело коликой.
- Пелька? - мечник обеспокоенно приподнялся на руках.
Та снова помотала головой и попыталась вылезти из чана, однако в этот момент неприятный спазм сжал её горло. Голова закружилась, и Пелька едва успела перевесить голову через бортик, когда её стошнило на пол. Арей придерживал длинные волосы жены, осторожно поглаживал узкую спину. Когда всё закончилось, девушка откинулась на его плечо, разревевшись от обиды и унижения.
Барон мрака прижал её к себе, успокаивая.
- Перестань, Пелька, слышишь меня?
Она всхлипнула в ответ.
- И в болезни… Мы ведь клялись, ты забыла? - мягко напомнил он.
- Я не понимала почти ничего из того, что говорил этот старик! - хлюпая носом, воскликнула девушка.
Арей усмехнулся, подхватывая её на руки. Однако, когда он отнес жену в постель и укрыл теплым покрывалом, его лоб прорезала глубокая складка.
- Наверное, ты что-то съела, - он вздохнул, посмотрев в сторону стола, на котором стоял давно остывший ужин. - С этого момента я сам буду тебе готовить. И никакой трактирной еды.
- Раньше я питалась тем, что росло на болотах, или объедками, которые пускали на корм скотине, и ничего, - прошептала Пелька. - А теперь вот… это уже третий раз за последние две недели.
Мечник резко повернулся к ней.
- Почему ты молчала?
- Я знала, что ты начнешь беспокоиться. А мне нужно было сперва убедиться… Я сама до конца не была уверена, думала, мне всё кажется, и я выдаю желаемое за действительное.
Арей непонимающе уставился на неё, но когда глаза девушки наполнились слезами, его прошиб холодный пот.
- Пелька, что такое?
Она покачала головой и слабо улыбнулась.
- Это… случилось нечто особенное. Мы с тобой сотворили чудо, Арей.
Секунды падали в бесконечность, пока до барона мрака доходило сказанное. А потом в один миг истина открылась и обрушилась на него, неподготовленного. Мечник отшатнулся, вскочив с постели и метнувшись к окну.
- Что?! Этого не может быть, ты же знаешь! Я не могу… мы не можем. У стражей мрака не бывает…
Его сбивчивый монолог затих, в то время как перед мысленным взором возник облик прелестной рыжеволосой Магеммы, а в ушах зазвучал её нежный голосок: «Твоя дочь будет похожа на неё. Слушай пророчицу внимательно…», а затем в певучие слова вплелся другой голос, высокий и сиплый, в котором угадывалось старушечье жеманство: «Скоро появится кое-кто ещё… Тебя ждет большое счастье, такое, какого тебе уже никогда не испытать».
И оно действительно пришло, накатило, смело высокой волной, оглушая и давя на плечи. Многие думают, что сгибаются только под тяжестью горя - однако благодать бывает порой так же невыносима. Ноги больше не слушались Арея, и он рухнул на колени, закрыв лицо руками. Барон мрака плакал второй раз в жизни - и первый раз от абсолютного, невыносимого, искрящегося счастья.
========== 16. Октябрь и апрель ==========
Рядом ты была, берегла крыла, было невдомек,
Я не доглядел,
Косы расплела, по воду ушла,
Стынет поцелуй.
Ему снова снились полеты. Как он метался между небом и землей, то взмывая на огромную высоту, то камнем кидаясь к земле. Арей проснулся в поту, дико озираясь по сторонам, а после долго лежал, уставившись в потолок немигающим взглядом.
В конце концов, не выдержав, он тяжело поднялся с постели. Пелька спала, подложив ладони под щёку. Какое-то время мечник разглядывал её со слабой улыбкой, затем плотнее укутал жену одеялом и отошел к столу. Звякнула цепь дарха, когда барон мрака надел её на шею. Натянув штаны и обувшись, он умылся никогда не исчезающей из чана водой и уселся на расшатанный стул. В руке у мечника возникла запыленная бутыль. Последние недели он начинал свой день именно так — с крепкого вина на голодный желудок.
С того момента, как мужчина узнал, что Пелька ждет ребенка, мир для него навсегда перевернулся. Больше не было прежнего Арея — и никогда уже не будет. Мрак по-прежнему злокачественной опухолью пульсировал у него в груди, но теперь его теснило чувство, равного которому мир не знает. Арей и сам не знал, пока ему не выпало счастье испытать это — он будет отцом.
Каждую минуту каждого дня после сделанного ими открытия влюбленные пребывали в состоянии неверия и эйфории. Когда твоя радость настолько безоблачна, ты понимаешь, что она вот-вот развеется. Потому что всё подлинное и незамутнённое — скоротечно. Но день сменял другой, а их чувство не остывало ни на секунду. Оно было настолько бесценным и горело так ярко, что его хотелось законсервировать, запечатать в глухую бочку и потом зачерпывать понемногу в горестную пору.
Пелька, разумеется, была поражена случившимся. Но для неё это было всё же более естественно и понятно, нежели для Арея. Беременность жены оказалась для него ударом, пусть и в хорошем смысле. Эта пока ещё крохотная песчинка жизни поставила под сомнение всё, чем он жил и во что верил. Любовь к женщине и последующую женитьбу ещё можно было худо-бедно списать на низменные страстишки. Но то, что они смогли зачать ребенка, не говорило даже, — кричало — о том ярком свете, истинном, изначальном свете, который всё ещё жил глубоко внутри беспощадного барона мрака.
Оглянувшись на тихонько сопящую во сне Пельку, Арей снова улыбнулся. Беспомощно, растерянно. Так, будто сам себя не узнавал. Неужели это я, будто спрашивал он? Неужели человек, несколько недель назад подползший на коленях к кровати и уткнувшийся в ноги женщины — это тот самый человек, который ещё год назад жил в башне Приграничья, в одиночестве, без малейшей надежды на шанс и прощение? Сейчас прошлая жизнь — все бесконечные столетия — слились в одно серое пятно. Для Арея этот год с Пелькой оказался самым настоящим, самым ценным из всего, что ему довелось пережить. Его маленькая жена отказывалась сомневаться в нём, она возвратила мечнику веру в силу света, подарила лучшие минуты в его жизни. И вот теперь она носит под сердцем его дитя.
Не выдержав, барон мрака вскочил со стула и бросился к постели. Он стал покрывать всё лицо и руки девушки быстрыми, частыми поцелуями. Пелька сонно вздохнула и с улыбкой распахнула глаза.
— Арей? — её голос был удивленным и слегка охрипшим спросонья.
— Люблю, — прошептал мужчина, прижимаясь лбом к пока ещё плоскому животу.
Пелька улыбнулась, перевернулась на спину, поглаживая голову мужа, и буквально сразу вновь погрузилась в сон. Теперь это было основным её занятием, что казалось мечнику одновременно смешным и трогательным.
Слушая спокойное дыхание жены, барон мрака продолжил размышлять об их дальнейшей судьбе. Он понимал, что обеспечить безопасность женщины и ребёнка будет ещё тяжелее, и прежней помощью ему не обойтись. Нет, нужно было найти нечто, имеющее значительную силу, способное создать тихое и стабильное существование. На это явно не был способен ни маг, ни страж, ни даже какое-то заклинание. Тут требовалось, скорее, некое особое оружие, предмет…