— Одна отстала.
— Не отстала, а её отстали мы. Они для себя делают пробой. Хотят пропихнуть сюда что-то мимо баз. Вы даже не можете себе представить, сколько людей греет на этом деле руки и никто не хочет, чтобы когда-нибудь хоть капля информации об их участии где-то всплыла.
— Зачем вы нам это говорите?
— Затем чтобы вы сделали правильный выбор и сидели тихо до утра. У нас есть шанс и мы сегодня его используем. У нас украинцев на Ново Терре будет своя автономия «Незалежная Сечь». Нам нужны люди. Много людей. Первичные ресурсы у нас есть. Извини акционер, но придётся поделиться. Твоя жизнь очень дорого стоит.
— Если вы говорите правду, то нас завтра из броневиков всех расстреляют. Не лучше ли нам прямо сейчас ехать обратно? И где охрана?
— Все не уедем. Топлива не хватит на всех. Охрана напилась волшебного кофе и спит на травке. Нам нужно договориться с местным работодателем. — на эти слова дёрнулся главный инженер — Не с тобой, а с местным дагомейским шейхом и его куратором из ордена. Для этого сейчас сюда едут наши три сотни. А собрал я вас именно по этому поводу. Они уже на подъезде и голодные. За свободу граждане нужно платить. Часок ещё поголодаете. Всё митинг закончен. Расходимся!
Пришли мы к своим палаткам, а там засада во главе с кумом Миколой. Щёлкая затворами нас взяли на мушку двух десятков автоматов.
— Док со всем уважением мы вас просим сдать ваше оружие.
— Зачем.
— Затем чтобы вас не посещали глупые мысли сбежать. Где Игнат.
— Спит в палатке. Ему в это время после таблеток сон прописан. Он до утра не проснётся.
— Проверьте. — дал команду главный.
— На месте. Спит без задних ног.
— Вам за него молится надо. Он вам жизнь сохранил. Оружие всё сдали или ещё есть?
— Есть! — ответил Сульженко.
Никто не ждал, что он подаст голос. У меня внутри всё закипело. Вот же…
— В кунге лежит за лекарством и оборудованием, чтобы достать нужно разгрузить всю машину. Там гладкоствольные ружья и два охотничьих карабина, поэтому пришлось покупать револьверы и эти бандуры.
— Пусть лежит на месте. Завтра днём мы вам ваши револьверы и карабины вернём.
Рисковый человек терапевт, а я едва не сорвался. Не зря говорят, что не суди о людях по их словам, а суди по поступкам.
После ухода Миколы с братьями меня в наш автобус позвал Василий. У входа дежурил Негипа, а с противоположной стороны изображал осмотр машины Ганженко. В салоне ждали меня бригадир и главврач.
— По какой печали собрались?
— Сам не догадываешься?
— Если вы по поводу раздачи оружия, то я сейчас против.
— Мы тоже так думаем — за всех ответил Быков — Они нам не угрожают. Обещают завтра вернуть оружие. Вот тогда и примем решение.
— Мы с Василием обсуждали это на днях. Он должен был приготовить десять автоматов и столько же пистолетов для обороны.
— Приготовил.
— У нас, что автоматы есть?
— У нас много чего есть, но всем знать не обязательно. Проблема не в оружии, а в людях. Наш основной контингент пожилые мужики, а не бойцы спецназа. Дедки наши выстрелить успеют один раз, максимум два. Патроны закончились. Перезарядиться они не успеют. Подготовленный боец выпилит наши ростовые мишени за тридцать секунд. Мы все должны понимать чудес не бывает. Зрение и реакция даже у молодых ничего не значат без опыта и сноровки. Короткий бой на дистанции мы выдержим, а потом руки в ноги и бежать дальше и быстрее.
Данц! Данц! Снизу по раме кузова ключом стукнул Саша Ганженко.
— Выходим кто-то идёт. — Скомандовал Главврач.
Не успели мы разбежаться, как к нам подошёл посыльный от сотника Андрея.
— Вы Быков.
— Я.
— Пойдёмте со мной, там вас к рации просят.
Василий собрался идти с Быковым.
— Не бойтесь, ничего вашему доктору не будет. За вас сотник поручился. Он сейчас вернётся. У хлопцев раненые есть. Его на консультацию зовут.
— Василий ждите меня здесь. Я быстро. — успокоил всех Михаил Владимирович.
В прозрачной тишине ночи вдали за горизонтом стал пробиваться звук моторов.
— Слышите? Едут! — обратил наше внимание на комариный писк, стоявший с нами Негипа.