Она вздыхает и идёт к маленькой двуспальной кровати. Я постараюсь уместиться, но у нее не такая огромная кровать как у меня дома. Мы должны начать спать вместе. Но я не забегаю вперед.
Эмили откидывает пурпурное с жёлтым одеяло и ложится. Я ложусь следом, прежде чем она включает лампу на прикроватном столике.
Я прижимаю её к себе, положив руку ей на бедро, и она обхватывает меня ногами и подаётся вперёд. Я был бы счастлив полностью прижать её тело к себе, но это выглядело бы немного странно.
Её тонкие пальцы проводят по татуировкам, которые покрывают мою грудь, оставляя на них обжигающие следы.
— Спасибо, Гаррет, — бормочет Эмили у моей кожи.
— Спи, милая, — я нежно зарываюсь в её рассыпавшиеся по подушке светлые шелковистые волосы.
Потом я целую её в макушку.
Когда её дыхание становится ровным, я, наконец, чувствую, как напряжение всего этого вечера покидает меня. Сегодня вечером я хотел убить Адама. Не тогда, когда он дрался с Джорданом, а тогда, когда он поцеловал руку Эмили. Беспощадная ярость наводнила мои вены, когда его губы коснулись её кремовой кожи. Тогда я понял.
Я полностью облажался.
Я выключаю будильник Эмили, прежде чем снова свернуться вокруг неё. Посреди ночи я развернул её, чтобы обнять. Она потирается своими бёдрами о мой напряжённый член, и сейчас я думаю, что лучше было бы прижать её лицом к груди.
— Перестань тереться об меня, иначе я кончу, — мурлычу я в её шею, в то самое уникальное родимое пятнышко в виде кофейного зернышка.
В комнате раздаётся прекрасный хрипловатый смешок, и я улыбаюсь. Мышцы на моём лице непривычно тянут, ведь я редко улыбаюсь, но это приятная боль.
Она вертится рядом со мной ещё некоторое время, я стону, прежде чем умудряюсь обхватить её бёдра так, чтобы они оставались на месте.
— Перестань, — рычу я в её шею.
— Кажется, тебе это нравится, — флиртует она, смотря на меня через плечо.
— Милая, мне это больше, чем нравится. Вставай, надо подготовиться к фестивалю.
— Обожаю Осенний Фестиваль, — произносит она, садясь и потягиваясь, что даёт мне отличную возможность наблюдать её жёсткие соски под моей тонкой хлопковой рубашкой. Она собирается убить меня.
— Я возьму тебя туда, — говорю я как можно сексуальнее, желая взять её в несколько другом смысле, нежели чем просто подвести до магазина.
— Джордан за мной заедет. Я думала, ты занят.
Она смотрит на меня из-под длинных ресниц, отводя волосы от своего лица. Солнце, проникающее сквозь занавески, освещает её под таким углом, какого часами не могут добиться на съёмочной площадке. Когда широкая улыбка освещает её лицо, я будто отпечатываю эту картинку в своей памяти. Я запоминаю каждую линию и черточку, каждый блик и лучик, каждый аромат и вздох. Это самое захватывающее зрелище, которое я когда-либо видел.
— Красивая, — шепчу я.
— Я чувствую себя красивой, когда ты так смотришь на меня, — сладко произносит она.
— Как так?
— Меняющимися глазами.
Я никогда не знаю, какого цвета мои глаза сейчас. Они меняются каждую секунду, как настроение. Я не чувствителен, но мои глаза — да. Они показывают такие эмоции, которые я не могу прочувствовать. Хотя, когда я был с Эмили, я мог почувствовать, как они меняли оттенок каждый раз.
— Рот, — рычу я.
— А?
— Дай мне твой рот, — поясняю я.
— Я не могу…
— Сейчас же.
Она закатывает глаза и быстро чмокает меня в губы, как маленькая старушка. Я не думаю, что мне этого достаточно.
Я сжимаю свою рубашку в кулак и тяну её обратно.
— Дай мне твои губы, Эмили, — рычу я, ощущая её дыхание, глядя в золотисто-зелёные глаза.
Она прижимается своими губами к моим и ждёт. Она отдаёт это мне и ждёт, когда я это возьму. Хорошая девочка.
Эмили визжит, когда я рывком притягиваю её к себе и накрываю её губы. Я хочу быть с ней нежным и мягким, но превращаюсь в зверя всякий раз, когда прикасаюсь к ней. Я краду её дыхание и забираю каждый уголок её рта, прежде чем отпустить. Её ногти всё ещё впиваются в мои плечи, когда я отпускаю рубашку. Ткань вся помялась он нашего поцелуя.
— Ты мне нравишься в моей рубашке, — скрипуче говорю я, желая снять ее с нее.
— Я пахну как ты. Лосьоном поле бритья и деревом.
Она притягивает ткань к своему лицу и делает глубокий вдох, широко улыбаясь.
— Спасибо, что заставил надеть её, — поддразнивает она.
— Я отвезу тебя в магазин. Если будешь сегодня хорошей девочкой, позволю тебе её оставить.
— Тебе не обязате…
— Милая, поднимай свою сладкую попку с кровати и иди готовься к фестивалю.