Эмили, оставшись верной своему слову, вылетает из ванной через несколько минут как глоток свежего воздуха в кофточке кофейного цвета и обтягивающих чёрных джинсах и с завязанными в узел немного влажными волосами. Вчера вечером она была бесподобна в своих нарядах, но такая Эмили нравится мне больше.
Адски сексуальна.
— Нам надо идти. Джордан грозится сжечь все булочки и повесить табличку: «Извините, сегодня кексов не будет, так как Эмили была слишком занята тем, что ей вылизывали ее киску, вместо того чтобы печь для вас.» И он это сделает. Идём, — говорит она, выпорхнув из комнаты.
Я следую за ней и останавливаю её, когда она хватает с вешалки своё пальто, собираясь бежать в гараж.
— Я поведу.
— Я могу…
— Я поведу, — повторяю я с некоторым нажимом в голосе.
— Джордан забросит меня домой, — уступает она, выходя из дома.
— Закрывать дверь собираешься?
— У меня нет ключей, — пренебрежительно говорит она.
Я оставляю своё мнение при себе. Все равно через час я заменю её двери. Тогда у неё будут чёртовы ключи, и ей придётся их использовать, каким бы чудесным ни был Блафсайд, это же не Мейберри.
Я придерживаю для нее дверь машины, затем захлопываю, когда она оказывается внутри, а сам обхожу капот. Я позволяю рёву двигателя на секунду оглушить меня и затем срываюсь с места.
— Это очень даже шикарная машина, Гаррет, — мурлычет она.
Она не хитрит насчёт возбуждения. Обычно девушки текут от таких спортивных машин. Потом как-нибудь проверю это на Эмили.
— Когда фестиваль закончится, отвезу тебя домой.
— Меня может забрать Джордан.
— Я заберу тебя, — ворчу я.
— Ты занят. Джордан не против.
— Я заберу.
Я бросаю на неё быстрый взгляд, чтобы она поняла, что разговор окончен, и она кивает. Скоро она поймёт меня. Я не договариваюсь. Я утверждаю. Я не задиристый, но я абсолютный альфа-самец.
— Адам не собирается сдаваться, — заявляю я, переплетя свои пальцы с её. Теперь, когда я прикасаюсь к ней, провожу пальцами по её коже, я не могу держать руки при себе.
— Возможно, собирается, — отвечает она, и я могу поклясться, что она не верит в то, что говорит.
— Милая, он думает, что победил прошлой ночью. Он сделал свой ход, он использовал твоё сострадание против тебя. Он не сдастся теперь, еще и потому, что мы вместе.
— Так мы вместе? — тихо спрашивает она.
— Он так думает.
— Он так думает? — повторяет она мои слова, поворачиваясь ко мне.
Я действительно хочу быть с Эмили и не только ради представления перед Адамом? Нет, к чёрту. Я наблюдал за ней полгода, и я чувствовал нашу связь. Несколько дней мы работаем вместе. Я знаю, этого маловато, чтобы предъявлять на неё свои права, но…
— Чего ты хочешь, милая? — мягко спрашиваю я.
— Я думала, что достаточно ясно дала понять вчера вечером и этим утром, — фыркает она.
— Ага, — говорю я, ухмыляясь.
Непривычное чувство неуверенности, и я не уверен, что мне нравится. Шесть месяцев я наблюдал за ней, несколько дней я общался с ней и одну ночь провёл, держа её в объятиях — видимо, всё это наполнило мои вены не только злостью и негодованием, но и любовью.
Потому что, чёрт меня побери, мне сейчас хорошо.
— Итак, ты хочешь быть со мной только из-за моего тела? — поддразниваю я её.
Я бросаю быстрый взгляд на неё и обнаруживаю, что её челюсть отвисла, лицо залила краска смущения.
— Я не какая-нибудь второсортная потаскушка, Гаррет Шарп, — рычит она. — Ты мне нравишься. Да, ты горяч как гребаное солнце, но мне нравится проводить с тобой время. Хотя, я знаю, что мы немного времени провели вместе. Но когда я с тобой, мне так хорошо, так… безопасно. Вчера ты был у меня в постели не из-за Адама. Верно? — спокойно заканчивает она.
— Чёрт, нет, — прорычал я. — Ты в безопасности со мной, Эмили. Я могу, не колеблясь, подтвердить это прямо сейчас. Я не стал бы делать ничего такого с тобой из-за этого недоноска. Говоря это, я понимаю, что мы вместе и это отлично. Если ты хочешь, чтобы это действительно было так…
— Я хочу, чтобы это было так, — прерывает она меня.
Я сворачиваю к остановке и полностью поворачиваюсь к ней. На её лице написана решимость и желание. Она не знает меня, а когда узнает, возможно, сбежит так далеко, как только может. Но у меня есть хотя бы день. Может быть это всё, что у меня есть, и я беру это. Я дорожу этим.