— Ей просто нужна была минутка, — с трудом я поясняю.
Он понимающе кивает.
— Девлин в ее магазине помогает все закрыть. Возможно, ты захочешь проверить, — предполагает он, намекая, что хочет, чтобы я сделал это сейчас.
С поднятой головой я направляюсь к кафе Эмили. Перед тем как открыть дверь, я слышу гребаный смех неподалеку. Иисус, ей нужно вырезать голосовые связки.
— Я говорила тебе, — говорит Сара бойко.
Я отхожу немного, чтобы оставаться в тени и лучше видеть, что происходит.
— Да ты говорила, — мурлычет Адам, схватив двумя руками ее за задницу.
Этот мудак пытается соблазнить ее.
— Ты будешь скучать, когда я буду с ним. Эмили не сможет делать то, что делала я.
— Почему я буду скучать? Я буду трахать тебя, как и раньше, — фыркает он.
— Я не думаю, что Гаррет допустит это. Как только я буду с ним, все прекратится, — отвечает она с грустью в голосе.
— Разве?
Затем он с жадностью целует ее. Это не страсть или любовь, это животная похоть. Мой живот сжимается, когда я смотрю. Почему они не вместе? Если они хотят друг друга, а они хотят, то почему он уходит после этого к Эмили, а Сара тупо идет ко мне?
— Принеси мне эти цифры, — говорит Адам. — Ты пойдешь в дом моего отца?
Она кивает.
— Потом ко мне?
— Он хочет, чтобы я осталась на ночь. Ты ведь знаешь его.
— Тогда я найду кого-нибудь другого, — говорит он пренебрежительно.
Я вижу боль на ее лице, когда он уходит, не сказав ни слова. Сара наблюдает за ним, пока еще различает его силуэт. Когда она поворачивается, чтобы вернуться в свой магазин, то замечает меня.
Сара не отскакивает и не кричит как Эмили, когда я напугал ее. Лицо Сары становится бледным, по выражению ее лица видно, что у нее образовывается ком в горле. Я бы сказал, она выглядит напуганной. Я хочу, чтобы она была напуганной. Давайте посмотрим, что я могу сделать с этим.
Я направляюсь к ней и смотрю в ее карие глаза, которые увеличиваются вдвое. Одним движением я придавливаю ее тело к грубому кирпичному фасаду ее магазина. Она хватается за мою куртку, и я выворачиваю ей руки, сцепив их за ее спиной. Свободной рукой грубо хватаю ее фальшивые волосы, дергая голову назад.
— Шлюха Уоррена показывает свое истинное лицо, — говорю я спокойно, но с угрожающим тоном.
Любой прохожий, увидев нас, будет думать, что мы обнимаемся. Я хорошо спрятался из виду.
Обычно я так не поступаю с людьми, но к разным людям разный подход.
Она хнычет, когда я прикладываю большую силу, но не делает ничего, чтобы бороться со мной.
— Ты сосала его член и думала обо мне в это время. Это максимум, что ты получишь. Я думаю, ты знаешь о моей истории. Ты действительно хочешь, чтобы твоим мужчиной был убийца? Хочешь трахаться с уголовником? Проверить, как тюрьма повлияла на мою способность трахаться? Я бы не прикоснулся к тебе после члена Уоррена. Если еще раз подойдешь к Эмили, я приду за тобой. За вами обоими. Твое тело найдут по кусочкам, разбросанным по всему среднему Западу, со следами ДНК Уоррена. Не. Приближайтесь. Бл*дь. К. Эмили!
Я отпускаю ее и вижу, как дорожки слез стекают по ее щекам. Херня заключается в том, что ее всхлипы доставляют удовольствие мне. Как будто я сделал что-то правильное.
Я прохожу несколько метров, прежде чем повернуться и сказать ей:
— У тебя что-то на подбородке.
Она задыхается и начинает лихорадочно тереть свою кожу. Мне хочется смеяться. Но я не смеюсь. Я ухожу, чувствуя, что это только начало мучений, ее и Адама Уоррена. Они думали, что открыли банку с червями, но это была ошибка. Банка полна ядовитых змей, и я не могу дождаться, когда перегрызу их глотки.
Я слышу глубокий хохот Девлина, перед тем как увидеть его, стоящего в дверях кафе Эмили.
— Я забыл, бл*дь, что ты за человек, — делает комплимент он.
— Это неважно.
Он кивает в согласии, мы стукаемся кулаками перед тем, как войти в кафе Эмили, здесь грустно и холодно без ее тепла.
— Так, Эмили знает.
Я думаю, что она говорила с Дженной или, по крайней мере, дала ей намек, и Девлин заполнил пробелы.
— Да.
— Она испугалась и убежала? — спрашивает он, почти веря, что она могла так поступить.
— Вроде. Она не злится или обижается. Я думаю, что она запуталась… все сорвалось. Я делаю шаг назад. Оставлю ее ненадолго в покое. Я не должен был начинать все таким путем, — говорю расстроено, проводя рукой по щетине.
Темные глаза Девлина изучают меня некоторое время, пока он поглаживает по своей челюсти.
— Завладей ею. Назови ее своей. Я имею в виду, что ты достоин цыпочки с кафе.