…Горожане по тревоге спускались в бомбоубежища, они слышали там разрывы зенитных снарядов, а часто и свист бомб. А те, кто дежурил на вышках и на крышах, могли видеть и вражеские бомбардировщики, и наши патрульные истребители.
Но никогда еще не случалось, чтобы свидетелями воздушного боя были одновременно сотни тысяч ленинградцев. Буквально на глазах у всего населения, над самым центром Ленинграда, совершил свой подвиг Алексей Севастьянов. И поэтому его узнал и полюбил весь город. За несколько минут ночного воздушного боя Севастьянов стал всенародным героем.
Это произошло осенью 1941 года, когда на фронт ездили на трамвае. Ленинград — в блокаде. Прерваны все связи по железным и шоссейным дорогам. Только по Ладоге еще мог проскочить небольшой пароходик, да над озером, прижимаясь к воде, мог пролететь транспортный самолет. Гитлеровцам штурм города сорвала Советская Армия, но угроза городу не миновала, она оставалась такой же серьезной, как и в сентябре. Фашистская артиллерия непрерывно стреляла по улицам и площадям. Фашистская авиация круглосуточно бомбила город.
Немецкие аэродромы были так близки к Ленинграду, что «Юнкерсы» и «Мессершмитты» после подъема делали небольшой бросок и сразу оказывались над городом.
Перед октябрьским праздником Гитлер угрожал «качнуть» Ленинград. Фашистские шептуны, грязные вражеские листки предупреждали население о сильнейших бомбежках. Наши летчики-истребители вылетали по пять-семь раз в сутки, вступая в бои, неравные по количеству, а нередко и по качеству самолетов.
Вечером 4 ноября в квартирах, общежитиях, заводских цехах снова раздался вой сирены. Снова налет. Группа фашистских самолетов пыталась использовать ясную погоду, чтобы нанести массированный удар по центру города, устрашить жителей.
Большинство гитлеровских бомбардировщиков не смогло достигнуть черты города. Серебристые стрелы прожекторов то скрещивались, то расходились, прочерчивая всё небо. Плотный огонь зенитных пушек, атаки истребителей сделали свое дело. Немцы маневрировали на большой высоте, бросая бомбы куда попало.
Несколько самолетов всё же прорвалось к самому городу. В бой вступили зенитки, находившиеся на крышах домов, на набережной Невы, в городских садах. В бой вступили патрульные истребители.
Алексей Севастьянов дежурил в зоне Н., и у него был свой «гектар неба». Забрался повыше — тысяч на пять. Отсюда и надо искать, здесь выгоднее всего навязать бой злому пришельцу.
Летчик заметил разрывы снарядов, значит зенитчики засекли цель. Вскоре там же скрестились лучи прожекторов: со стороны Ржевки и Рыбацкого наши прожектористы взяли в клещи бомбардировщик. Севастьянов направил свою «Чайку» к этому месту: «Ага, «Хейнкель-111». Знакомая машина…»
Расстояние сокращалось. Казалось, ударь из пулемета — и цель твоя. Нет, не так-то это просто. «Хейнкель» в действительности гораздо выше, ночная мгла обманчива, да и освещенная поверхность машины путает расстояние. Лейтенант потерял немца, потом снова увидел его, освещенным с земли. Атака! Мимо! Стрелок-радист открыл ответный огонь по советскому истребителю: промазал!
Световая стрела коснулась «ястребка», осветила машину, что-то сильно резануло по глазам, и на какое-то мгновение Алексей потерял зрение. Бомбардировщик исчез. Попробуй, найди в этой сплошной тьме маневрирующий самолет…
Советский истребитель, преследующий фашиста, оказался в зоне обстрела. И хотя не было отбоя тревоги, люди вышли на улицы и стали невольными свидетелями ночного поединка.
Прожектористы цепко держали цель. И Севастьянов производил атаку за атакой. Пилот вражеского бомбардировщика ловко маневрировал, стараясь уйти от пулеметных очередей и залпов реактивных снарядов, вырваться из лучей, освободиться от груза.
Лейтенант увидел, как падают с «Хейнкеля» бомбы.
Севастьянов нажал на гашетку пулемета. Выстрела не последовало. Всё. Израсходован весь боезапас. Всё зря. Что же теперь делать? Неужели немец уйдет?..
Не может уйти!
В такие минуты решение приходит мгновенно. Таран! Севастьянов бросил свою машину на «Хейнкеля», и удар страшной силы потряс немецкий бомбардировщик. Машина стала разваливаться.
Всё это видели с земли. Ленинград ликовал, люди плакали от радости и рукоплескали герою.
На ленинградскую землю падали обломки вражеского бомбовоза и севастьяновской «Чайки». На ленинградскую землю спускались на парашютах экипаж «Хейнкеля» и советский летчик-истребитель…