- Что? - пораженно уточнил дракон.
И мне бы, услышав его тон, замолчать. Так нет же, я с упорством самоубийцы продолжала вещать о своей благодарности дракону.
- Я же вижу, как вы стали заботиться обо мне после смерти Болота. Вы вините себя в его смерти, хоть я и не вижу для этого причины, - виновато улыбнулась я. - Я понимаю, что врожденное благородство не дает вам оставить меня без опеки. И я очень ценю это. Я вам благодарна, но еще раз повторю, не стоит из-за чувства вины так рисковать.
- И давно эти мысли поселились в твоей хорошенькой, но пустой головке? -прошипел Дорхе, напряженно выпрямляясь на сидении.
Испуганно вжавшись в спинку сидения, я затравленно уставилась на снова закипавшего дракона. Зря я рот открыла. Сидела бы, молчала, глядишь, он бы и забыл, что стряслось. И чего мне не молчалось?
- Я помогаю потому, что хочу! Поняла? - прорычал дракон, снова склоняясь ко мне со своего места и упираясь руками в спинку моего сидения. И злющие, почти черные глаза у самого моего лица. Жуть. - А не потому, что меня к этому принуждают какие-то обязательства или вина! Потому, что могу! Потому, что мне больно видеть твои жалкие потуги жить самостоятельно и тянуть лямку за всех! Потому, что меня бесит твое нежелание искать у кого-то помощи, а ты о ней никогда не попросишь, даже если надорвешься! - и дракон со злостью шарахнул кулаком по стене рядом с моей головой. - И ты не даешь мне защитить тебя от этого гнусного мира! Почему ты не хочешь видеть очевидного?!
Карета тем временем остановилась, Дорхе, пинком открыв двери, выскочил наружу. Я смотрела, как дракон прошагал по мощеной дорожке и, зло хлопнув дверью, скрылся в доме. Из повозки мне помог выбраться возница.
- Ох, мастер и бешеный сегодня! - выдохнул парень. - Я его таким еще никогда не видел.
- Я тоже, - кивнула я и зашагала к дому.
В дом я попыталась прошмыгнуть как можно незаметнее, но когда это мои чаяния сбывались? Уля как раз растерянно глазела на лестницу, Лист полностью повторял ее поведение. Значит, дракон прогарцевал наверх. Это хорошо. Но мое появление заметили - а вот это плохо.
- Даня? - у Севы глаза нехорошо так сощурились, Уля прижала ладонь ко рту. - Я очень устала, - выдохнула я, обходя друзей. - Это кто сделал? - бледнея лицом, выдохнул Сева. - Не Дорхе,- правильно поняла я намек.- И если бы он за мной не поехал, то синяками я бы не отделалась. - А кто? - подходя ко мне и изучая мое лицо, уточнила Уля.
Пришлось все рассказать друзьям. Попутно выслушивая сентенции Севы о том, что он предупреждал, и Ули о том, какой Дорхе герой и какая я дура. Даже спорить не стала, на правду не обижаются. Но польза от беседы была, ибо, помимо нравоучений, я получила от Ульяны настойку от гематом, и мое начавшее синеть лицо приобрело первозданный вид. Если бы и воспоминания так же легко стирались, как синяки и шрамы с тела... Весь вечер я просидела в спальне, боясь столкнуться в коридоре с разъяренным Дорхе. Моего мнения, видимо, придерживалось большинство домочадцев, и в коридорах огромного дома было на удивление тихо и пустынно.
Глава 6
Последствия пережитого вечером плохо сказались на моих нервах и, как я не пыталась, сон не шел. Но я продолжала ворочаться в постели. Час, два, три. Безрезультатно. Поднялась и принялась расхаживать по комнате. Впустую. Набросив на плечи шаль и вооружившись свечой, зашагала в библиотеку. Книги это то, что всегда помогало мне справиться с бессонницей. Тем более, что я еще вчера наметила парочку фолиантов для прочтения.
Прошлепав в тапочках по гулким коридорам, я осторожно проскользнула в резные, высотой в два человеческих роста, двери. Полумрак комнаты нарушала только тускло светящаяся на небе луна, ее свет сочился в окна, расползаясь по полу белесыми кляксами, а старая ива во дворе то и дело роняла на стены необычные и жуткие тени, похожие на лапы диковинных чудищ. Пахло старой бумагой и чернилами. Я покрутилась на месте и, решив не зажигать канделябр, зашагала к нужной полке, освещая путь тонюсенькой свечкой.
- Итак... - обратилась я к стеллажу с книгами. - Что бы вы желали мне предложить почитать на сон грядущий?
- Смотря каких снов вы ожидаете.
Я застыла со свечкой в руке. Естественно, что стеллаж, даже в доме мага, говорить не мог. И говорил голос с до боли знакомыми ироничными нотками. С содроганием вспоминаю, что на мне одето. Ну, одето там немного, тапочки, вязанная крючком шаль и рубашка. А под рубашкой я, и все. И рубашонка тонюсенькая, жарко ведь. Вдох, выдох, и я осторожно повернулась туда, где из тьмы звучал голос. Попутно пытаюсь пригладить волосы, сейчас не заплетенные и оттого торчащие во все стороны. Закуталась в шаль, как смогла. Из мрака на меня смотрели горящие фиолетовым змеиные глаза. Мрак сгущался в углах комнаты, делая их недосягаемыми для моего зрения, но все же я смогла рассмотреть очертания фигуры, сидящей в кресле у камина. Зайдя в комнату, я просто не очень озиралась, посчитав, что я одна такая, кто среди ночи ошивается в библиотеке. Ошиблась.
По щелчку невидимых пальцев вспыхнул огонь в камине, залив комнату жутким алым светом. Я растерянно сжимала чадящую свечу в руке, Дорхе развалился в кресле, закинув ногу на ногу.
- Доброй ночи, мастер, - просто чтобы не молчать, пискнула я.
- Виделись уже, - сухо ответил дракон.
- Я не думала, что здесь кто-то есть.
- Экий я неожиданный, - развел руками злой дракон.
Я растерялась от подобного хамства. Ну что я ему такого сделала? Ну сглупила. Согласна, дура. Ну подставилась, не спорю, виновна. Но это же не повод шипеть на меня!
- Я не хотела вам помешать, мастер, - хотела произнести холодно и надменно, вышло зло.
Дорхе отмахнулся и, с привычной для него усмешкой, выдохнул:
- Ну как же, твое непреодолимое стремление никому не мешать и никого не утруждать.
Я до этого момента держалась. Мне было стыдно, я чувствовала себя неловко, ощущала вину перед Дорхе. Но вот эта злая насмешка! Такое откровенно неприязненное отношение! Я зло дунула на потерявшую актуальность свечку. Дорхе насмешливо вздернул бровь.
- Почему вы так себя ведете? - как-то по-детски взвизгнула я.
От моего возгласа Дорхе скривился и, показательно прочистив ухо мизинцем, с насмешкой произнес:
- Как?
Меня уже ощутимо потряхивало от злости, я даже ногой топнула от переизбытка чувств. Дорхе явно наслаждался доведением меня до белого каления.
- Я понимаю, что виновата, - еще пытаясь говорить спокойно, начала я. - Не сообщила вам о своей проблеме. Виновата, что ослушалась приказа ранее. Но чем я заслужила, чтобы меня унижали подобным отношением?!
Как я ни старалась, в голосе явно послышались звуки приближающейся истерики, а глаза противно защипало от подступивших слез. Видит небо, я так за всю жизнь не плакала, как за время знакомства с Дорхе.
- Ты? - подавшись ко мне в кресле, рыкнул дракон. - Ты ничем не заслужила.
Мне стало обидно. Вот так по-детски обидно, что он такой сильный, умный, смелый, и рычит на меня. А я, между прочим, испугалась сегодня. И что я ответить ему ничем не могу, потому как виновата и знаю это. И он прав, во всем прав. И может злиться. И... Я молча шмыгнула носом и, тихо пискнув "простите, мастер", поспешила прочь, дабы не нервировать дракона своей явно глупой истерикой. Уйти мне не дали, преградив путь на середине дороги.
- Данна, что я опять не так сделал? А? - и голос не виноватый, а злой.
- Ничего, мастер. Просто я хочу спать, - стараясь скрыть слезы, выдохнула я.
- Данна, в чем дело?
Я снова шмыгнула носом и, моргнув, поняла, что слезы все же побежали по щекам. Дорхе? Дорхе хмурился, разгневанно взирал на меня сверху вниз. Такой мощный, злой, равнодушный. Обидно. Он такой, а я жалкая, невезучая, глупая. И я жить без него не могу, и каждая его шпилька ранит сильнее, чем все розги на свете. А он волком смотрит и отворачивается, как от врага. Слезы побежали сильнее. Я очень не хотела плакать перед Дорхе, мне было стыдно за это. Так что я попыталась вырваться и, если уж не сбежать, то хотя бы отвернуться. Дракон, сначала растерявшийся при виде моих слез, резко выдохнул сквозь зубы, и я оказалась прижатой к широкой мужской груди. В завершение меня еще и обняли, ласково погладив по волосам.