Когда я выбегала во двор, небо уже расчерчивали юркие вестники, устремляющиеся к адресатам. А само небо! Оно еще не обрело привычный глазу цвет, но мерзкая, похожая на копоть дымка исчезала, давая солнцу возможность снова светить в полную силу. Аметистовый росчерк в небе я заметила, когда уже подбегала к воротам, и только ускорила бег. А потом по земле снова прокатилась мелкая дрожь, заставившая чёрные скалы, торчащие из воды, осыпаться пылью в реку. Мир яви стряхивал с себя захватчиков, стирал следы их пребывания, медленно возрождался.
Яр встретил меня на середине моста, поймав в объятия и закружив, вызывая визг восторга. - Вышло? - заглядывая дракону в глаза, шепнула я. - Выйдет, - уверенно кивнул Яр. - Когда последний портал запечатают, этой дряни здесь больше никогда не появится.
- Значит, я угадала? - взвизгнула полная гордости алхимичка. - Все закончилось?
- Ты? Данни, да ты всех нас спасла, - возмутился мой змей, а потом, поразмыслив, добавил: - И рано еще одной бегать, поди знай, что за твари тут притаились, - а потом еще и пригрозил: - А не будешь слушаться, запру.
- Можешь даже связать. Не пикну, - обнимая его, тихо шепнула я.
- М? Мне нравится ход твоих мыслей, - осторожно целуя мое плечо, отозвался Яр.
Под мостом снова запела и забурлила река. Ветер трепал волосы и бросал их пряди в лицо, а я, все так же не переставая улыбаться, любовалась своим драконом. Еще сильнее обняла его и тихо разрыдалась, наверное, впервые за долгие годы не от горечи и обиды. Нет, я впервые плакала от облегчения и радости, от того, что все уже позади.
На мост, опасливо озираясь, выходили защитники крепости и простой люд. Все, как один, глядели в небо и с радостью отмечали, как оно снова обретает привычный цвет. И тут над крепостными стенами разнесся истошный крик Ольхи, полный негодования и гнева:
- То есть как это поженились? - бушевала боровчиха. - Без нас?
- Вот, а ты говорила, все закончилось, - давясь смехом, произнес Яр. - Конец света только начинается.
И мы с улыбкой наблюдали, как в нашу с драконом сторону по мосту широко шагает злая и разгневанная боровичиха.
- Предлагаю сбежать к морю, - все так же глядя на Ольху, предложил Яр. - Когда все стихнет. - С тобой - куда захочешь! - согласилась я. - Вот нет, чтобы сразу такой покладистой быть, - деланно негодующе произнес дракон. - Чем сложнее бой, тем слаще победа, - сообщила я и поцеловала мужа в нос.
И я вот сейчас поняла одно. Счастье, оно в мелочах, и нам для этого самого счастья не так много и нужно. Чтобы наши близкие были живы и здоровы, а тот, при котором сердце бьется чаще, смотрел на нас с такой же любовью, как и мы на него. И тогда ничего не страшно и все можно пережить. Даже конец света.
Эпилог
Меня подняли с постели ни свет ни заря. По дому носились очумевшие от дел боровички, люди и одна очень активная драконица.
-Главное, пускай лучше целится,- вздыхала Ульяна, заплетая в венок еще цветов дикой моркови, белых таких, пушистых.
Вообще, по традиции, венок невесте плетут подружки, наговаривая пожелания на хорошую семейную жизнь. Но подруга у меня одна, и она, разогнав всех, уселась плести мне венок с таким серьезным видом, что я бы не решилась даже подойти к ней, не то что предложить помощь. Уля сообщила, что если еще кому-нибудь из нуирских девиц доверить такое дело, то они от зависти нажелать могут такого, что к вечеру меня короста пополам с холерой накроет. Спорить я не стала.
Госпожа Риале и Ольха скрупулезно облачали меня в свадебный наряд, под окнами уже собралась женская часть гостей, украшали лошадь. В доме украшали меня. И вот настал тот волнительный час. Я еще раз глянула на себя в зеркало.
Я красивая. Вот никогда не замечала, а ведь это правда. И мне очень идет белый подвенечный наряд из кружев и шелка, с открытыми плечами, широким атласным поясом и летящей юбкой со шлейфом. Волосы мне, как и положено, заплели в две косы, перевили их жемчугом, лоб пересекала шитая серебром лента, серебряные же нависочники, шитые серебром туфельки. Венок только довершил образ.
-Он онемеет от восторга, - выдохнула Уля, обнимая меня.
-Ага, это точно не про Яра, - засмеялась драконица. - Этого скорее прорвет на остроты.
Я только улыбнулась, и меня повели вниз. В день свадьбы невесте полагается плакать, но от радости мне больше хотелось петь и плясать.
На улице уже пахло осенью и вовсю желтели листья на деревьях, но солнечные лучи продолжали греть по-летнему тепло. Мир уже готовился ко сну, погруженный в задумчивую полудрему, земля дышала туманами, деревья шуршали янтарно-желтыми листьями, небо еще хранило прозрачную летнюю синь.
У порога нас ждала украшенная цветами кобылка Буса. Просто «коровий» окрас Березки очень контрастировал с моим подвенечным нарядом, а вот Луна, пускай и пепельно-серая, но все же не так резала глаз, как моя пестрая кобылка.
Вот затянули песни, стали в строй и этим строем двинулись к академии. А где еще гулять свадьбу студентке и преподавателю? Нам и выбора не оставили… если честно.
Из окон высовывался люд, мне приветливо махали, желали счастья и здоровья, обсыпали зерном и монетами. Вот теперь на глаза навернулись слезы. Настоящие, искренние, от осознания, что за тебя от души рады те, с кем ты жил бок о бок. А еще было горько, что отец не дожил до этого дня, как и мастер, видели бы они меня. А может, и видят? Я с надеждой взглянула на небо — ни облачка, только ослепительное солнце и пронзительная, бездонная синь. Наверное, видят.
А потом уже было не до грусти, потому как по мосту от академии на нашу процессию хлынула алая река. Младшие курсы, мои однокурсники, даже парочка прошлогодних выпускников. Весь корпус алхимии двинулся встречать свою адептку, а на главной башне академии подняли флаг с гербом факультета алхимии. А чуть приглядевшись, я едва из седла не выпала. Рядом с этим знаменем реял стяг с именным гербом отца. Я снова разрыдалась. А в меня опять летели поздравления, монеты, зерно, конфеты.
И вот двор Нуирской академии, от края до края затопленный людским морем, и только площадка перед ритуальным кленом свободна. По правилам обряда помочь слезть с коня невесте должен отец, как и отвести ее к древу. Но проблема в том, что моими опекунами могли считаться либо Вяз, либо Каратай. Так что ко мне двинулся Бус, исполняющий роль боярина, а Вяз семенил следом, готовый вести меня к алтарному древу. Бус был наряден и помпезен, даже косица, и та торчала особенно торжественно, почти параллельно земле. Меня осторожно сгрузили на землю и, взяв Вяза за руку, я пошагала навстречу своему счастью.
Яр сегодня все же изменил своей привычке рядиться в черное и вырядился в белое с серебром, но вот фасон был все-таки привычным для дракона: длинный сюртук, узкие брюки, высокие сапоги. Вообще, несмотря на свой ершистый нрав, к исполнению человеческих обрядов дракон подошел со всей серьезностью, исполняя их почти дословно. Рядом с драконом стояли Лист, Жив, Лерам, потом встал и Бус. Был здесь и драконий князь, и многие из стражей, чему были несказанно рады все пришедшие на праздник девицы. Был здесь и мастер Рьяве, как всегда довольный и умиротворенный, скромно стоявший в стороне. Яр уговаривал его встать рядом с ним, но мудрый старик отказался, настояв, чтобы рядом с драконом стоял его законный отец.
Каратай восседал на донельзя торжественном Хмеле, готовый к проведению обряда. Вяз подвел меня к дракону, поклонился и, как всегда степенно, встал к мужской половине гостей. А я смущенно ловила на себе взгляд Яра. Наглый, бесстыдный до жути, прямо ощущала, как он снимает с меня одежду глазами. Змей. Яр слегка улыбался, восторженно скользя по мне взором, заставляя заливаться румянцем все гуще и гуще.