— И девчонки не крутили скакалок, — грустно добавила Люда. — Это я тоже хорошо помню.
— А вот они не помнят, — снова кивнул Федор в сторону детской площадки. — И пусть бы никогда не знали…
— Да я не в том смысле, — махнул рукой Бобров. — Я говорю, Федя, что и твой смуглый сынишка мог бы играть с ними…
— Петр!.. — строго сказала Люда.
— Что, тебе не нравятся смуглые? — удивился летчик. — Ну, тогда пусть беленькая девочка — Наташина копия.
Сердито толкнув Боброва в бок, Люда вырвалась вперед и побежала по аллее, что над самым обрывом.
— Женись ка ты, Петр, — серьезно посоветовал Макаров. — Люда будет хорошая тебе жена. Женись, не теряй времени!
Бобров не нашелся, что сказать в ответ, только вздохнул. Молчком пошли они к обрыву, к скамейке, на которой сидела Люда. Девушка взглянула в их сторону, и вдруг у нее вырвалось: «Это она!» Шагах в двадцати позади Макарова и Боброва шла Катя Нескучаева. Люда привстала немного, не сводя с нее глаз. Она не знала, как поступить, что предпринять в данную минуту, хотя прежде не раз думала о том, чтобы разыскать Катю и спросить, какое она имеет отношение к ее отцу.
Как только Петр и Федор подошли к скамейке, Люда тотчас предложила: «Садитесь!» Сама села между ними, взяла под руки. В этот момент Катя круто повернула влево и пошла по аллее, тихонько помахивая миниатюрной сумочкой. Она была в пыльнике из белоснежного шелка. Ветер трепал светлые пряди, она досадливо морщилась и, вскидывая руку, приглаживала их. Подступив к самому обрыву, остановилась, залюбовалась заречной далью, подернутой еле зримой синеватой дымкой. Спустя некоторое время, как бы случайно, повернулась к скамейке и взглянула на Макарова. Он тоже посмотрел на нее долгим взглядом, в котором наблюдательная Люда прочла удивление, переходившее в какое-то странное чувство неловкости, даже невольной тревоги. Когда Макаров поднялся со скамейки, Бобров тотчас угадал намерение друга и быстро взял его за руку.
Не ходи! Слышишь, Федя? Она тебе ни к чему!.. На лице Макарова выразилось чувство досады.
— Ты полагаешь, что эта девушка кусается? Ошибаешься, она совершенно ручная. И к тому же моя знакомая.
Макаров высвободил свои пальцы из горячей ладони Боброва.
Придвинувшись ближе к летчику, Люда прошептала:
— Уйдем отсюда, Петя!
— Не могу. Нельзя Федора оставить с этой чертовкой!
Сердито нахмурившись, он думал: «Сменять Наташу… И на кого!..» Летчиком всё сильнее и сильней овладевало раздражение. Он готов был подойти и нагрубить обоим.
Когда Макаров подошел к Нескучаевой и поздоровался, она уставилась на него прижмуренными в улыбке глазами. Молвила с игривым укором:
— А я уже подумала, вы не подойдете ко мне. — Затем показала за реку. — Смотрите, как хорошо там! Как тянет туда…
За рекой зеленели луга, немного дальше темнела стена леса. В речной глади играли лучи солнца, отражалось синее небо. Но Федора вовсе не «тянуло» туда. И он как бы про себя проговорил в ответ:
— Дует, однако.
— Дует ветерок! — улыбнулась Катя и добавила: — Пусть он превратится в ураган, мне даже веселее станет.
Макаров не нашелся, что сказать в ответ.
— Я часто бываю в Заречье… — тихо сказала Катя. — Идемте туда!
Она говорила свободно и все время следила за Федором, за каждым его движением. Должно быть, поэтому он стал вдруг испытывать неприятное чувство. Подумал: «Веселый разговор что-то не соответствует выражению тусклого лица…» Ее темные глаза светились из-под приспущенных ресниц бесстрастно и холодно.
— Я не один здесь… — отказался Макаров.
— Но ваша компания уже ушла, — заметила Катя, упрекнув взглядом.
Макаров оглянулся. Действительно, Люды и Петра не было на скамейке. Он обругал их в душе и протянул Нескучаевой руку.
— Все же я должен… Извините!
Его рука так и повисла в воздухе. Капризно дернув плечами, Катя отвернулась. Постояв немного, она шагнула вперед и потихоньку пошла у самого края обрыва. Отдалившись немного, замедлила шаг, наверняка рассчитывая, что Макаров должен догнать ее.
Но он стоял на прежнем месте, на его лице бродила смущенная улыбка: «Вот и впал в немилость девушке…»
Когда Катя скрылась из виду, к Макарову подошел Бобров:
— Да плюнь ты на нее!..
— А где Люда? — спросил Федор. — Знаешь что, пойдем ко мне. Мать пироги с рыбой печет. Ужас, какие вкусные.