— Правильно, — согласился Динни. — Помните, говорили даже, будто соглашение в Бреттон-Вудсе нанесло сокрушительный удар по золотому стандарту. «Каждому ясно, что большинство стран не согласится на возврат к золотому стандарту», — заявил тогда один из делегатов. Однако золото отвоевывает свои позиции. При капитализме это — самое удобное средство обращения. Банкноты годятся для обращения внутри страны, но большинство государств не станет принимать их в покрытие международных платежей, так как их стоимость зависит от устойчивости политического режима государства, а не от его экономического благополучия. И вот похоже, что янки хотят прикарманить все золото. Они скупают золотые рудники — и у нас здесь и повсюду, где им только удается наложить на них лапу. Им нужно прибрать к рукам всю добычу золота, во всем мире.
— Советский Союз готов вести свою международную торговлю по золотому курсу, — напомнила им Эйли.
— Да, он этим здорово досадил уолл-стритовским воротилам, — усмехнулся Динни. — Они все просто взбеленились, когда Советский Союз по добыче золота сразу шагнул с пятнадцатого места на второе.
— Несколько лет назад говорили, что Советский Союз может выбросить на рынок огромную партию золота и сбить цену на него, «создав тем самым, — цитировал по памяти Сэм, — величайшие затруднения для всего капиталистического мира». Один экономист, помнится, писал даже так: «Поток золота из России может оказаться опаснее потока пропаганды». Но тут разразилась война, и надо было выиграть ее любой ценой. А теперь за океаном нам предъявляют векселя к оплате.
— Цена золота и его покупательная способность растут, по мере того как обесцениваются валюты, — с расстановкой проговорил Динни, словно повторяя чьи-то слова. — Я прочел это на днях в одной статье. Там говорилось, что накануне войны доллар потерял сорок процентов своей покупательной способности. Еще вопрос, сможет ли он теперь господствовать на мировом рынке. В статье приводились слова доктора Чарльза Прайса, который писал в «Юнайтед нейшнз уорлд», что «рубль, переведенный на золотую основу, может успешно соперничать с долларом и положить конец монополии доллара на мировом рынке».
— А кроме того, существует платина, — напомнил Сэм. — Нигде ее не добывают столько, как в России; там делают большие запасы платины в противовес американскому и английскому золоту. И американские биржевики уже готовы смотреть на платину как на средство международного обмена. Унция платины стоит от восемнадцати фунтов пятнадцати шиллингов до двадцати одного фунта одиннадцати шиллингов трех пенсов, а унция золота — десять фунтов пятнадцать шиллингов три пенса по существующему австралийскому курсу.
— Вот вам и подоплека всех этих разговоров о новой войне, — заявила Эйли. — Страх перед экономической системой, которой не нужно «распинать человечество на золотом кресте».
— Кто помнит карикатуру Вилла Дайсона? — с усмешкой спросил Тупая Кирка, нарушив молчание, воцарившееся после слов Эйли. — Толстосумы стоят на коленях и молятся: «О всевышний! Даруй нам хоть какую-нибудь войну!»
— Капиталисты и сейчас молятся об этом, — с горечью сказал Стив. — Они возлагают надежды на атомную бомбу, думают, что этим все решится. Но рабочие не пойдут больше на фронт ради того, чтобы капиталисты и их прихлебатели могли спокойно спать в своих постелях.
По мнению Тэсси Ригана, разговор принимал чересчур серьезный характер, и он придал ему другое направление, как всегда сопровождая свои слова густым добродушным смешком:
— Официальная цена на золото, может быть, действительно десять фунтов пятнадцать шиллингов три пенса за унцию, а янки покупают его по тридцать пять долларов. Однако всем и каждому известно, что в Сингапуре или в Индии можно получить тридцать фунтов за унцию, а во Франции и все сорок четыре фунта. Шпики сбились с ног, стараясь изловить ребят, которые переправляют золото за океан.
— Я знал одного из этих парней — у них была обогатительная установка в зарослях, где-то в окрестностях Биндули, — усмехнулся Тупая Кирка. — Они добывали не одну сотню унций в неделю, и никто их не беспокоил. Но как-то их все-таки накрыли шпики, а они только что добыли четыреста унций.
— Дэн Майлз, молодой лесоруб, рассказывал мне, что он на днях едва не влип в историю, — сказал Динни, с легкостью отвлекаясь от серьезных тем, которыми явно пресытился Тэсси Риган. — Он вез свежесрубленный молодняк и не хотел попадаться на глаза лесничему. С ним был старый серб. Они заплутались в чаще и как-то проглядели выезд на дорогу. Тогда они двинулись по колее, оставленной грузовиком, полагая, что она выведет их на дорогу, и напоролись прямо на обогатительную установку с полным тигелем только что выплавленного золота. Ребята, которые там работали, как видно, смылись, когда затарахтел грузовичок Дэна. Старик-серб не мог допустить, чтобы золото валялось так, безо всякого присмотра, — он решил прихватить его с собой.