Фриско в конторе не было, и Салли дожидалась его.
— О, нет на свете такой вещи, которую я бы не сделала для полковника де Морфэ. — Нора подняла на собеседницу свои карие глаза, такие кроткие и преданные, что Салли даже смутилась. — Он очень добр ко мне, право. И он удивительный — слепой, а руководит такой конторой! Я просто обязана делать все, что в моих силах, чтобы помочь ему, миссис Гауг.
Глава XIV
Взволнованные и обрадованные перспективой побывать под землей на Большом Боулдере, Пэт и Пэм натянули клеенчатые комбинезоны, надели шлемы, взяли лампы и, войдя в клеть, спустились на глубину тысячи восьмисот футов. Здесь находился рудничный двор — выбеленная известкой камера, — откуда посетители могли наблюдать, как ведутся работы в шахте.
Девушки рассказывали потом, что они прошли не одну милю по темным, извилистым тоннелям, штрекам и квершлагам. Пэм сделала несколько набросков с рабочих, отгребающих породу, с откатчиков, толкающих перед собой тяжело нагруженные вагонетки, с бурильщиков, работающих при свете укрепленных на голове ламп в глубине похожего на пещеру забоя. Жара и тяжелый, удушливый воздух в шахте оказались не под силу Пэт. Пришлось сознаться, что ей плохо и что она вот-вот потеряет сознание. Управляющий, по просьбе сэра Патрика Кевана показывавший барышням Гэджин шахту, поспешил вернуться с ними на рудничный двор, куда попадала струя свежего воздуха. У него было необыкновенно счастливое лицо, когда он наконец погрузил их в клеть и благополучно доставил на поверхность.
Пэт сама себе была противна за свою слабость. Узнав, что ей стало дурно, Пэдди поднял ее на смех.
— Куда же девалась твоя выносливость, а? — потешался он.
Ничто на свете не заставит ее больше спуститься под землю, заявила Пэт. Насмотрелась она на то, как работают в шахте, до конца жизни помнить будет. Какой ужас одно сознание, что ты заключен в огромной темнице, глубоко под землей! А эта удушливая мгла, сырой, затхлый воздух! Воспоминание об этом неотступно преследовало ее — ей все время мерещились лица людей там, в шахте. Дорэ — вот кто мог бы нарисовать их, сказала она. У Пэм это никогда не получится.
— Я бы не сказала, что ты дала мне для этого много времени, — обиженно заявила Пэм.
— Извини, дорогая! — Пэт взглянула на нее с улыбкой, но без малейшего раскаяния. — Пэм не способна ни на какие эмоции, когда ею владеет демон рисования, — заявила она Биллу. — А у меня уж такая натура: если что мне не по душе, рано или поздно наступает такой момент, когда я чувствую, что больше не вынесу. И тогда я уже ничего с собой не могу поделать.
— Так, значит, не одни только испарения и жара подействовали на вас в забой? — поинтересовался с иронической усмешкой Билл.
— Нет, — призналась Пэт. — Мне все время было страшно. Как могут люди всю жизнь работать в этой ужасающей тьме и духоте?
Билл пожал плечами.
— Нужно же как-то добывать средства к существованию — вот и работают. Все, кого я знаю, мечтают уйти из шахты, как только удастся сколотить достаточно денег, чтобы можно было прожить с семьей в более или менее сносных условиях. Но есть и такие, вроде меня, которые родились и выросли на приисках, — для нас работа на руднике обладает какой-то притягательной силой. Горная техника творит чудеса, и какой бы момент в процессе добычи золота ни взять, он говорит о победе человеческих знаний и изобретательности. Пока золото необходимо, наша обязанность, как мне кажется, попытаться облегчить участь тех, чьим трудом оно добывается. И не только под землей, но и на поверхности.
На следующий день Пэдди договорился, чтобы девушкам показали, как ведутся работы в открытом карьере, и сам вызвался сопровождать их на обогатительную фабрику.
Он ковылял рядом с ними под старым навесом над разработками на Большом Боулдере, испытывая острое наслаждение от сознания, что в этих недрах еще таятся несметные богатства. Подобно призраку прошлого, стоял здесь полуразобранный, никому не нужный навес, все еще покрытый золотой пылью, забившейся в трещины и щели высокого деревянного каркаса и осевшей на столбах, стропилах, стеллажах, на крошащемся кирпиче сушильных печей, на чанах из-под цианистого раствора, покрытых пятнами окисляющейся меди, на примитивных механизмах, применяемых при обработке богато оксидированных руд. Все это оборудование было законсервировано до лучших времен. В этой красновато-коричневой земле у них под ногами еще немало золота, горделиво заявил Пэдди. Здесь пролегало русло подземного ручья, обнажившееся при выемке грунта, — из этого розовато-белого щебня было без труда добыто на полмиллиона фунтов стерлингов золота. Позади навеса на фоне ясного голубого неба четко вырисовывалась огромная гора отходов после обогащения. Под действием ветров и непогоды крупинки золота сами собой выпадали из кусочков ржавеющей железной руды.