Нет, не додумались еще строители и инженеры воздушных судов до такой техники. Многое еще в полете насекомых представляется нам загадочным и малообъяснимым. В полете гребная лопасть крыла, словно весло, ударяет назад. Вследствие этого тело насекомого получает толчок вперед. Возникает эффект пропеллера. Однако крыло не просто вращается, оно постоянно меняет профиль и гибкость. Исследователи выявили, что пластинка крыла в полете волнообразно колеблется. При всем при этом надо иметь в виду, что крыло вовсе не безжизненное образование. В него входят трахеи, нервы, внутри крыла существует кровообращение. Гемолимфа течет из туловища вдоль переднего края крыла к его концу. Обратный ток идет вдоль заднего края. Гемолимфу гонят крохотные сердца — пульсирующие органы, расположенные между верхней и нижней стенками крыла. Работа крыла характеризуется частотой взмахов в секунду. Так, у стрекозы коромысло около 100 взмахов, у комнатной мухи — 330, у пчелы — 440, у комара — 600, а у мелких комариков цератопогонид до 1000 взмахов в секунду. Такая скорость взмахов вызывает изумление у физиологов. Известно, что мышцы сокращаются под воздействием нервного импульса. Однако ни у одного животного на этой планете нервная система не в состоянии дать и 500 импульсов в секунду. Как же летают насекомые? Может быть, у них другая нервная система и другая скорость прохождения импульсов по нервам? Пока исследователи довольствуются более простым объяснением — они считают, что нервные импульсы могут быть во много раз реже, чем сокращения мышц. Что, конечно же, вызывает протесты у физиологов. Может быть, у насекомых какая-то другая физиология?
В любом случае, сколько-нибудь точной, математически выраженной теории полета насекомых не создано. Известно лишь, что крылья насекомых можно сравнить с вертолетом. Но в отличие от вертолета их крылья совершают движения скорее колебательные, чем вращательные, а ось вращения крыльев скорее горизонтальная, чем вертикальная.
Но все же больше всего ученых поражает скорость полета насекомых, при столь малых размерах. Например, стрекоза-коромысло летит со скоростью 144 км в час. Олеандровый бражник по каким-то непонятным причинам иногда прилетает из субтропиков к берегам Балтийского моря. Расстояние в 1200 км эта сверхскоростная бабочка покрывает за одни сутки. Даже сравнительно тихоходный шмель пролетает длину своего тела 100 тысяч раз в минуту, в то время как самолет «ТУ-104» — всего 1500 раз. Вот и скажите после этого, что у насекомых нам нечему поучиться…
Однако, учиться можно имея голову. Когда не имеешь оной, то остается только пользоваться тем, чем наградил тебя Творец, например крылом, как это происходит у насекомых.
О ЛЮБВИ ШЕСТИНОГИХ ЖЕНЩИН И МУЖЧИН
Помнится в популярном советском мультике «Баранкин, будь человеком!» два друга-школяра превращались то в бабочек, то в муравьев.
И то правда, если человек вдруг превратится в муравья, то весь мир вмиг изменится в его глазах, и не только из-за того, что человек станет маленьким…
Обычно в конце лета, начале осени выдается теплый денек, когда весь асфальт в городе покрыт торопливо снующими муравьями. Эти муравьи не похожи на обычных: они крупнее, и за спиной у каждого из них видны две пары тонких серебряных крылышек. Муравьев нещадно давят прохожие, но они все снуют вперед-назад. Некоторые мураши, взлетев, цепляются за волосы, лезут за воротник.
Эти странные муравьи одержимы любовной лихорадкой. В их черных, блестящих на солнце телах, буйствуют гормоны. Шестиногие крылатые мужчины ищут шестиногих крылатых женщин на земле и в воздухе.
После того как крылатые кавалеры и дамы соединятся в любовном экстазе, их скоротечный союз, освященный минутной близостью, распадается. Вскоре кавалеры оставляют этот мир и их души переносятся в мир астральных насекомых. Дамам же судьбою уготована долгая муравьиная жизнь.
Главный муравей
Хозяйственные самки без тени сожаления обламывают сами себе крылья и отправляются на поиски места для будущего гнезда. Найдя удобное во всех отношениях место, самка вырывает в грунте небольшую норку, залезает в нее и запечатывает вход изнутри. Ей предстоит провести долгие месяцы в своем убежище без воды и пищи, полностью отдавшись главному делу своей жизни: выращиванию молоди.
Самка откладывает яйца и ни на миг не перестает о них заботиться. Она постоянно облизывает каждое яйцо, отделив его из общего комка. Затем она вновь приклеивает яйцо к общему комку и отделяет от него другое.
После того как из яиц вылупятся личинки, самка кормит их выделениями своих слюнных желез, а затем скармливает им отставшие в своем развитии яйца. При этом самка ничего не ест более полугода. Она расходует жировые запасы, накопленные в девичестве, и ее мощные летательные мышцы атрофируются. Ей уже не суждено когда бы то ни было подняться в небо и вновь познать таинство любви.
Царица и рабочие
Меж тем взрослые личинки сами себя оплетают коконом и превращаются в куколки. Из кокона появляются белые медлительные «мягкотелые» муравьи. Их внешние покровы через день-два твердеют и темнеют. Придя в себя, муравьи тут же распечатывают вход в гнездо и отправляются на поиски пищи для себя и своей матушки.
Все потомство, появившееся на свет, является девочками. Однако им не суждено стать дамами никогда. Все дело в том, что девочки постоянно облизывают свою мать, которая выделяет вещества, препятствующие половому созреванию. От такой диеты яичники девочек атрофируются, а яйцевод превращается в ядовитую железу, способную в случае чего поразить врага.
Отныне уделом вечных девочек будет строительство новых подземных галерей и кладовых, добыча фуража, читка и уборка помещений и прислуживание за своей мамашей. Мать-царица может больше не беспокоиться о пропитании и о крыше над головой и, сбросив этот груз со своих плеч на плечи многочисленного потомства, переключается на главное дело своей жизни — производство яиц.
Чем сытнее кормят мать ее дочери, тем больше яиц откладывает самка. У матери же словно в отместку за полугодовой период голода появляется зверский аппетит. Посчитано, что прокормить плодущую самку муравья могут 600 рабочих муравьев.
Все 600 алчных ртов, уже давно выйдя из детского возраста, не перестают алкать материнских выделений и, в прямом смысле, не могут без них жить. Между тем «материнское молочко» заботливо доставляется рабочими и молодым личинкам, что, в свою очередь, приводит к изменениям в развитии личинок, и из них тоже появляются на свет бесплодные нимфы.
Такая ситуация может сохраняться годами. Ничто не нарушает размеренной жизни муравейника. Мать рожает детей, с помощью взрослого потомства выкармливает молодых личинок, которые, накушавшись материнских выделений, также становятся бесплодными.
Ситуация меняется, когда число особей в муравейнике приближается к 3500. Материнские феромоны уже не могут обеспечить всех нуждающихся в них. Вот тогда в недрах муравьиного дома начинает зреть революционный бунт.
Как всякая осенняя революция — бунт отверженных начинает созревать весной. После первой кладки яиц, совершаемой в верхнем, наиболее прогреваемом весенним солнышком отделе муравейника, самка спускается в мрачное подземелье. В подземной части муравьиного дворца она изолируется от своего нового потомства. Забота о яйцах, выхаживание и выкармливание личинок проходит без участия феромонов самки. В результате, из первой кладки яиц на свет появляются самки и самцы. У них быстро отрастают крылья.
Большой дом
Крылатые весьма нетерпеливы, они располагаются в верхней части муравейника и избегают спускаться в мрачные подземные казематы царицы. Как ни парадоксально, им претит смрадный запах феромонов их мамы. Иногда ненадолго они выходят на поверхность, дабы полюбоваться солнышком и голубым небом, в которое им вскоре предстоит подняться. С другой стороны, чем ближе конец лета, тем сильнее нарастает агрессивность рабочих по отношению к своим окрыленным братьям и сестрицам. Крылатые хотят любви и свободы, а рабочим чужды эти устремления, как и сам запах крылатых, распространяемый ими. Вероятно, рабочие таким образом мстят за свои утраченные надежды и несбывшиеся мечты.