Иванов вспомнил, что в таких случаях воздушного боя его однополчане шли на таран. И он без колебания последовал их героическому примеру. Выбрав наиболее выгодный угол, черноморец направил МиГ-3 на бомбардировщик. Воздушная струя от моторов сильно болтала истребитель. Иванов прибавил газ, на большой скорости приблизился к «хейнкелю» и, ударив лопастями винта по хвостовому оперению, отрубил его. Потеряв управление, ХЕ-111 упал и взорвался на своих бомбах.
Сам Иванов благополучно приземлился.
«Как только ощутил толчок, - рассказывал летчик, - я взял ручку на себя и моя машина подскочила вверх. Попробовал рули - действуют. Я плавно развернулся, снизился, сел на свой аэродром и вырулил к месту стоянки».
Летчики, совершавшие таран, или гибли, или вынуждены были покидать свой самолет. И только Иванову, первому на Черноморском флоте, удалось не только спастись, но и сохранить машину. В условиях осажденного Севастополя это обстоятельство имело особенно важное значение. Здесь зачастую было так, что на одном самолете приходилось поочередно летать нескольким пилотам.
Весть о подвиге младшего лейтенанта Иванова быстро облетела флот. В тот же день на аэродром прибыл корреспондент «Красного черноморца», взял интервью у героя воздушного тарана, и в газете появился материал «Как я таранил «Хейнкель-111».
16 ноября день выдался пасмурный. Осенний ветер гнал по небу неповоротливые тучи. Но фашистская авиация проявляла активность. Яков Иванов дважды поднимался в воздух для отражения налетов. Ему удалось сбить еще один бомбардировщик.
К вечеру вражеские самолеты прорвались к Севастополю и стали сбрасывать на город крупнокалиберные бомбы. Летчики полка вели неравный бой. Николай Савва сразил один «юнкерс». Вслед за ним Яков Иванов зашел в хвост другому. Когда дистанция сократилась, он нажал на гашетку. Но выстрелов почему-то не последовало. И тогда все, кто следил за боем, увидели, как самолет младшего лейтенанта сделал рывок вперед, приблизился к бомбардировщику вплотную и ударил его лопастями винта. Удар был настолько сильным, что Ю-88 развалился на куски. Но, уничтожив врага, храбрый черноморец и сам погиб смертью героя. Вместе с самолетом он упал в море в пяти километрах от берега на траверзе поселка Бельбек. [37]
17 января 1942 года Якову Матвеевичу Иванову, первому на Черноморском флоте, присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).
С каждым днем бои становились все ожесточеннее. В одной из воздушных схваток Семен Карасев был ранен в голову и надолго вышел из строя.
Лейтенант Савва сбил еще один бомбардировщик Ю-88. Но и его МиГ-3 в том бою был подожжен. Пылала левая плоскость, горел мотор. Черный дым окутал самолет. Летчик пытался сбить пламя, а оно подбиралось уже к бензобакам. В любую минуту мог произойти взрыв…
Промедление означало гибель. Савва на парашюте покинул горящий самолет. Вскоре летчик был отправлен на Кавказ. Там, на аэродроме Анапа, базировался 7-й истребительный полк. В этом полку старший лейтенант Савва продолжал боевой путь, командуя звеном. В воздушном бою в районе Новороссийска он одержал пятую победу. А 14 января 1942 года герой воздушного тарана погиб, выполняя боевое задание. Он похоронен в Анапе.
Николай Иванович Савва - крымчанин. Родился он в 1916 году в Джанкое. Некоторое время учился и жил в поселке Азовском. В конце тридцатых годов закончил Ейское военно-морское авиационное училище.
В поселке Азовском Джанкойского района в память о храбром земляке улица, на которой жил Савва, названа его именем. А по инициативе пионерской организации средней школы, в которой учился Коля Савва, в поселке установлена мемориальная доска с надписью: «На этой улице, в доме № 18, проживал герой Великой Отечественной войны летчик-истребитель Николай Иванович Савва, погибший в боях за Родину…»
В ноябрьские дни летчики полка сбили двадцать вражеских самолетов. Пять из них пополнили боевой счет коммуниста Евграфа Рыжова.
Вскоре 32-й полк был отведен на Кавказ.
С аэродромов Кубани
63- я авиабригада базировалась на Кубани. Как уже сказано, 2-й минно-торпедный полк защищал Родину на дальних бомбардировщиках ДБ-3 и ДБ-Зф. У этих двухмоторных многоцелевых воздушных кораблей было и другое название -ИЛ-4. Ведь главным конструктором их, как и «летающих танков», был С. В. Ильюшин. [38]
Во флотской авиации ИЛ-4 предназначался в первую очередь для поражения морских целей бомбами или торпедами. Но поскольку в первый год войны корабли появлялись в Черном море редко, а главные баталии проходили на суше, то ИЛ-4 пришлось использовать в качестве дальнего бомбардировщика для поражения наземных целей.
В этом варианте самолет на своих могучих крыльях мог нести бомбы общим весом до трех тонн и поражать военные объекты врага, находившиеся в глубоком тылу, далеко от места базирования. Экипаж его состоял из четырех человек: летчик, штурман, стрелок-радист и стрелок.
ДБ- Зф отличался высокой живучестью. По своим летно-тактическим характеристикам он превосходил немецкий самолет подобного назначения ХЕ-111.
В ноябре на Кубани часто стояла плохая погода, что ограничивало боевые вылеты. Да и действовал в основном 2-й полк, летчики бомбили фашистов на подступах к Севастополю и на Керченском полуострове.
Вот сводка только за один день - 9 ноября. Из нее видно, что авиация оказала содействие сухопутным частям на Керченском полуострове, что 24 экипажа ИЛ-4 2-го минно-торпедного полка наносили удары по войскам противника в районе деревни Марфовки; они разбили 8 танков, 42 автомашины, в воздушном бою сбили один истребитель МЕ-109. Два бомбардировщика не вернулись с задания, а один потерпел катастрофу при посадке.
Эту сводку дополняют строки политдонесения: «Из восьми членов двух экипажей остался жив один - лейтенант Тюлюбаев. Он тяжело ранен в ногу и плечо и отправлен в Краснодарский госпиталь».
Политдонесение подписал военком 63-й авиабригады бригадный комиссар Н. В. Кузенко.
Скупые строки документов не могли дать полного представления о драматических событиях того хмурого осеннего дня. Хотелось выяснить подробности. А их лучше всех знал лейтенант Тюлюбаев.
Найти его помогла председатель исторической комиссии Севастопольского горкома, участница обороны города и его Почетный гражданин Антонина Алексеевна Сарина. Однажды ко мне зашел уже немолодой мужчина выше среднего роста и представился:
- Тюлюбаев, Павел Степанович. Я к вам по рекомендации товарища Сариной…
Да, это был тот самый черноморец, чье имя названо в политдонесении. Он прибыл из Ворошиловграда. Нетрудно [39] догадаться, насколько радостна была эта встреча. Мы долго беседовали. Воскрешая в памяти пережитое, гость не смог сдержать слез.
Третья эскадрилья, в которой служил Тюлюбаев, базировалось на аэродроме станицы Киевской. Командование полка поставило перед ней задачу: двум звеньям ДБ-Зф нанести удар по танкам в районе деревни Марфовки. От Анапы бомбардировщиков должны были сопровождать истребители.
Первым в небо поднялось звено, которое вел командир эскадрильи капитан И. П. Скориков. С ним летел штурман эскадрильи старший лейтенант Алексей Албул, тоже не новичок в авиации. Еще до Великой Отечественной войны он участвовал в разгроме белофиннов и был награжден орденом Красного Знамени.
Летели строем «клин». Правый ведомый экипаж возглавлял лейтенант Аркадий Горбачев, левый - лейтенант Константин Попков.
Все три экипажа состояли из обстрелянных бойцов. Не раз бомбили вражеские базы Констанцу, Тулчу, Плоешти. Знали дорогу и на Бухарест, где «угощали» прихвостней Гитлера тонными фугасками, неоднократно отбивали яростные атаки «мессершмиттов».
Второе звено вылетело несколько позже. Его вел дублер командира эскадрильи капитан В. И. Стародуб, ныне полковник в отставке.
Вот и Анапа. Здесь должны пристроиться истребители сопровождения. Но их почему-то не оказалось. Пришлось продолжать путь без прикрытия, хотя в дневное время это было рискованно.