– Кто тут? – крикнул резкий голос из-за двери с красными стеклами. В тоне было недоверие.
– Могу я видеть мистера Элмера? – виновато спросил отец Браун.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел человек в сине-зеленом халате. Волосы у него были растрепаны, спутаны, будто он только что встал с постели или непрерывно вставал, но глаза совсем проснулись, и взгляд был живой, пожалуй, даже встревоженный. Отец Браун знал, что такие противоречия естественны в человеке, который живет в постоянном страхе. Профиль был тонкий, орлиный; но прежде всего поражал неопрятный, даже дикий вид большой темной бороды.
– Я – мистер Элмер, – сказал он, – но я давно не жду посетителей.
Что-то в его беспокойных глазах побудило отца Брауна перейти прямо к делу. Если у хозяина – мания преследования, то он не будет в претензии.
– Никак не пойму, – мягко сказал отец Браун, – действительно ли вы перестали ждать посетителей?
– Вы правы, – спокойно согласился хозяин. – Одного посетителя я жду. Возможно, он будет последним.
– Надеюсь, что нет, – заметил отец Браун. – Во всяком случае, я рад, что не особенно похож на него.
Мистер Элмер зло засмеялся.
– Ничуть не похожи, – подтвердил он.
– Мистер Элмер, – заговорил напрямик отец Браун, – прошу извинения за свою смелость, но один из моих друзей сообщил мне о ваших затруднениях и просил выяснить, не могу ли я быть вам чем-нибудь полезен. По правде сказать, у меня есть кое-какой опыт в таких делах.
– Нет и не было дел, подобных этому, – возразил Элмер.
– Вы хотите сказать, – сказал священник, – что ваши братья, трагически расставшиеся с жизнью, были убиты?
– И даже убийства эти не простые, – отвечал хозяин. – Человек, который загоняет нас на смерть, – порождение Сатаны, и сила его – от ада.
– У всего зла одни корни, – серьезно сказал отец Браун, – но откуда вы знаете, что это не простые убийства?
Элмер ответил жестом, пригласив гостя присесть, а сам медленно опустился в другое кресло, обхватив руками колени.
Когда он поднял глаза, в них появилось более мягкое и задумчивое выражение, а голос звучал дружелюбно и уверенно.
– Поймите, – заговорил он, – я отнюдь не желаю, чтобы вы считали меня неразумным человеком. Разум привел меня к этим выводам, ибо, к сожалению, разум-то к ним и приводит. Я много книг перечитал, ведь я один унаследовал познания отца в этой темной области, а там – и его библиотеку. Но то, о чем я хочу вам рассказать, не вычитано из книг, я видел это собственными глазами.
Отец Браун кивнул, и собеседник его продолжал, как бы подыскивая слова.
– Относительно старшего брата я сначала был не совсем уверен. В том месте, где его нашли, не было никаких следов, никаких отпечатков ног. И револьвер лежал подле него. Но он только что перед тем получил угрожающее письмо от нашего врага, это несомненно, на письме был знак – крылатый кинжал, одна из его проклятых каббалистических штучек. И служанка говорила, что в полумраке видела, как вдоль стены сада что-то ползло – не кошка, чересчур большое. Распространяться больше не буду. Скажу одно: если убийца и являлся, он умудрился не оставить никаких следов. А вот когда погиб брат Стивен, дело обстояло иначе, и с тех пор я все понял. Машина стояла на помосте, у подножия фабричной трубы. Я вскочил на помост тотчас после того, как он пал, убитый железным молотом. Я не видел, чтобы его ударило что-нибудь, но… я видел то, что видел. В тот миг большой клуб дыма закрывал от моих глаз фабричную трубу, но в одном месте вдруг образовался прорыв, и на самом верху стоял человек, завернувшись в черный плащ. Сернистый дым на время заслонил его от меня. Когда дым рассеялся, я глянул на трубу. Там никого не было. Я человек разумный, пусть же разумные люди объяснят мне, как он попал на такую высоту и как спустился оттуда?
Он посмотрел на отца Брауна, улыбаясь, словно сфинкс, а затем, помолчав, сказал коротко: