В доме послышался какой-то шум и голоса, а через минуту младшая из сестер Канотти — смешливая и полнотелая Нелла — вихрем ворвалась в комнату. Ее щеки раскраснелись, а глаза были такими большими, словно она только что увидела самого Римского Папу.
— Тебе совсем не хочется узнать, что твой жених делает у нас в доме? — лукаво прищурившись поинтересовалась Нелла.
— Разве он здесь? — Виттория нервно сглотнула и облизала моментально пересохшие губы. Сердце бешено забилось от тревоги.
— Да. И между прочим сейчас они спорят с отцом прям при важном госте. Ох, этот сеньор такой, такой! Он высокий, у него роскошный бархатный плащ, но лица я не разглядела, видела только со спины, а еще…
— Они спорят? О чем, Нелла? — Виттория остановила поток восхищенного лепета сестры.
— О тебе, разумеется! Я не поняла всего, что они там наговорили друг другу, но похоже тот богатый господин желает стать твоим новым опекуном, а Фьятти не хочет уступать. И кто же, интересно, возьмет свое? — с ехидным смешком произнесла Нелла.
Виттория почувствовала, как ее начинает пробивать дрожь. Она не стала больше ни о чем спрашивать и, отложив книгу, выбежала из комнаты.
Бурная дискуссия, происходившая в гостиной, была теперь хорошо слышна всем обитателям дома. Громкие голоса Мартины, Пьетро и еще двух мужчин не смолкали. Виттория осторожно заняла место около полуоткрытой двери, которую в замешательстве от неожиданного визита стряпчего забыла захлопнуть мать семейства.
— Я настаиваю, сеньор Канотти, на выполнении наших договоренностей! Девушка была обещана мне, и мы ударили по рукам, не так ли?
— Ох, сеньор Фьятти, теперь это не в моей власти! Ещё раз повторяю, судьбу Виттории решает вот этот господин, теперь он ее опекун.
— На каких же основаниях? Не тех ли, что я вижу вон в том увесистом кошельке этого сеньора?
— Кажется, вам уже все объяснили. Советую не усугублять ситуацию своим поведением! — раздался низкий и немного хриплый голос незнакомца, голос которым привыкли повелевать.
Он приблизился к Паприцио будто насквозь прожигая его своим властным взглядом. Бывший младший секретарь суда по делам инквизиции вдруг замер, вглядываясь в прорези бархатной маски, закрывавшей верхнюю половину лица его неожиданного соперника. Сомнений быть не могло. Только раз в жизни ему привелось видеть такой редкий золотисто — зеленый, удивительной яркости и чистоты оттенок, а голос развеял последние сомнения. Паприцио Фьятти узнал сенатора венецианской республики. О, ему не забыть того памятного скандального суда над куртизанкой Вероникой Франко! Не иначе сам дьявол помог ей тогда избежать заслуженного наказания. И пособником его несомненно был Марко Веньер, произнесший блистательную речь в защиту отъявленной преступницы и склонивший венецианскую знать и высокий суд на сторону подсудимой.
Фьятти прекрасно понимал, что сегодня он не сможет противостоять власти, силе и богатству Веньера. Он пока не понимает, зачем одному из самых влиятельных мужей Светлейшей понадобилась какая-то сирота без роду без племени. Да, смазливая и молоденькая, но смешно полагать, что причина кроется именно в этом. Но он обязательно узнает. Он будет терпеливо ждать того часа, когда сможет поквитаться с гордым советником дожа. Он затаится, он будет слушать и спрашивать, подкупать и выпытывать, но он никогда не забудет нанесенной ему сегодня обиды.
Паприцио резко развернулся, желваки играли на его некрасивом раскрасневшемся от гнева лице, и как ошпаренный выскочил из комнаты.
Виттория сжалась от страха в своем тёмном уголке. То, что она сейчас услышала, было отвратительно. Это был торг, и ее попросту продавали, словно скотину в ярмарочный день. А тот незнакомец, что сейчас разговаривает с хозяином дома, лишь более состоятельный покупатель, нагло перехвативший товар у другого, менее удачливого.