Я видел документы, которые подавала швейцарская фирма в тамошнее Патентное бюро, поэтому не стал здесь тратиться на услуги подобной, составил заявки сам. В США есть два вида их: предварительная на двенадцать месяцев с низкими требованиями оформления, но и не дающая патента, чисто застолбить место, и официальная. Я пошел по второму пути, подав отдельно на окраску и пресс в далласском отделении Ведомства по патентам и товарным знакам Министерства торговли, штаб-квартира которого находится в Александрии, Виргиния. За каждую заплатил двадцать шесть долларов за подачу, поиск и экспертизу. Поскольку я частное лицо, сделали скидку в восемьдесят процентов. Какой-нибудь фирме обошлось бы в пять раз дороже. Мне сказали, что уведомят письмом, когда придет ответ. Ждать придется от двух месяцев до года. В любом случае с момента подачи заявлений идет отсчет моего первенства. Если ответ будет положительным, надо будет заплатить еще четырнадцать баксов за каждый патент, после чего в течение двадцати лет это будут мои поляны.
99
В середине января мне пришло письмо из «Остин эйркрафт» с информацией для налоговой о моих доходах у них. О зверствах этой организации я знал еще по своей первой эпохе, но тогда был нерезидентом, налоги за меня платил судовладелец. В университете греки подсказали мне, что надо подать декларацию о доходах до пятнадцатого апреля, но лучше не тянуть. Там есть консультанты, всё объяснят. После занятий я пошел с письмом в Департамент налогов — мрачное двухэтажное здание неподалеку от мэрии. На входе стоял охранник в форме, похожей на полицейскую, с кольтом на поясе. Поскольку у меня ручной клади не было, пропустил без досмотра, направив к шести окошкам, за которыми сидели консультанты. Я достался милой блондинке лет двадцати двух с родинкой на правой щеке. Сказал ей, что хочу узнать, как и сколько заплатить налогов, никогда ранее не делал это, потому что только в прошлом году уволился из армии. Она разузнала, где служил, как воевал, сколько наград и прочую крайне важную для налоговой службы информацию, после чего посмотрела присланное авиакомпанией письмо.
— Это все, что получил в прошлом году после увольнения из армии? — спросила она.
— Да, — подтвердил я.
— Тогда твои доход облагается минимальным налогом в десять процентов, — сообщила она и спросила: — Какие-нибудь вычеты есть?
— Не знаю, — признался я.
— Страховка, учеба, ипотека, кредит на машину? — перечислила она.
— Нет, получив полный расчет со службы, купил «паккард-180» за тысячу сто сорок девять долларов, — сообщил я.
— В нашем штате? — спросила девушка.
— В Сан-Антонио, где была военная база, — ответил я.
— Тогда тебе ничего не надо платить, — сделала она вывод и сама заполнила декларацию.
Мне осталось только подписать. После чего, поскольку желающих заплатить налоги больше не было, рассказала мне, какие чеки, квитанции и счета надо собирать, чтобы уменьшить налоговую базу, посоветовала договориться с работодателем, чтобы он перечислял налоги, а я потом получу возврат, если будет за что, избежав наказания за неуплату, и в конце спросила, что я делаю по вечерам.
— Выгуливаю свою девушка, — шутливо ответил я.
— Опять я не успела! — в тон мне произнесла она. — Если что, ты знаешь, где меня найти!
Когда я во время зимних каникул стал приходить во французский ресторан один, месье Тома осторожно спросил:
— Ваша девушка уехала на каникулы?
Ко всем посетителям, не зависимо от возраста, он обращался на «вы».
— Мы расстались, — сообщил я.
— Мне казалось, что вы не очень подходили друг другу, — сказал он.
— Мне тоже, — поделился я, — но она была решением моих мужских проблем не самым дорогим способом.
— О! Тогда да, не худший вариант! — согласился месье Тома, и не сильно удивился, когда я после каникул опять пришел с Жаклин Беннет.
На второй день занятий она как ни в чем не бывало подсела ко мне за столик в диннерс и произнесла:
— Поужинаем вместе?
— Давай, — не стал я выделываться.
Попробовал отомстить ей в постели. Поставив в коленно-локтевую позу, схватил правой рукой за густые сухие волосы, крепко сжал и, таская за них, заставлял двигать белой попкой в нужном мне темпе, а левой рукой время от времени надавливал на болевые точки в разных частях тела. В итоге она взвывала так, что заглушала радио, транслировавшее что-то из Бетховена, и грызла подушку, как Шарик грелку, даже пришлось выкинуть наволочку, после чего сразу отрубилась, впервые переночевав у меня. Попытаешься наказать женщину во время секса — и узнаешь, что раньше сильно недорабатывал.