— С железнодорожного вокзала, — ответил я и продолжил шутливо: — И туда же вернуть в целости и сохранности!
Пусть думают, что я живу неподалеку от Чикаго, приезжаю на пригородном поезде.
Через два дня Роберт Макбрейн сказал, что меня буду ждать в девять часов вечера.
Я расплатился за гостиницу и автостоянку, приехал на вокзал за полчаса до назначенного времени. Машину поставил во втором ряду, чтобы техасские номера не бросались в глаза. В зале ожидания было людно. Наверное, потому, что снаружи дул порывистый сырой ветер, швыряя в лицо мелкие снежинки. Погода не для прогулок на свежем воздухе.
Я потолкался между пассажирами, постоял с умным видом возле расписания поездов и ровно в девять вышел на привокзальную площадь. На ней в стороне от трех такси стоял небольшой темный «форд» с работающим двигателем. На передних сиденьях расположились двое немолодых мужиков в надвинутых на глаза черных шляпах и без проблесков интеллекта на лицах.
— Привет, парни! — произнес я, поставив на заднее сиденье саквояж среднего размера, в котором бо́льшую часть места занимала новая ручная дрель.
— Привет, Джонни! — ответил сидевший на пассажирском, позабыв представиться.
Водитель и вовсе буркнул что-то нечленораздельное.
Мы поехали к порту, расположенному на берегу озера Мичиган. Там ветрюган и вовсе завывал, метаясь между пакгаузами. Остановились возле небольшого и неприметного здания во второй линии от пирсов. Высадив нас, водитель сразу уехал.
Помощник в длинном темном пальто повел меня к неприметной двери в торце здания. В ней было два цилиндровых замка. Сделал их быстро с помощью отмычек, купленных за десять баксов у Боба. Зашли внутрь и включили фонарики. В помещении стоял ядреный запах табачного дыма. Такое впечатление, что грузчики со всего порта приходили сюда на перекур. Зато было тепло, благодаря двум толстым трубам, проходившим вдоль левой стены. Три комнаты — большая, маленькая и средняя — шли анфиладой. Я предположил, что вторая для секретарши, но в ней стоял сейф, а пишущая машинка находились в последней, где было и единственное окно, глядящее на глухой торец соседнего пакгауза. Мой помощник закрыл двери в соседние комнаты, после чего включил свет и сел на стул за широким столом, положив ноги в темно-коричневых ботинках с толстой черной подошвой и стертыми внутрь каблуками на столешницу, и закурил сигарету «Лаки страйк» в бело-красной упаковке, швырнув спичку на пол.
Сейф был компании «Америкен секьюрити». По словам Роберта Макбрейна, она вышла на рынок за год до войны, успев выпустить всего одну модель с кодовым замком с пятью дисками и механическим с пятью сувальдами. В конце сорок первого все производители гражданской продукции остались без крепкой стали, переключились на что-то другое. Я расстелил на полу перед сейфом газету, разложил на ней отмычки из велосипедных спиц, стетоскоп, блокнот, бумагу-миллиметровку и карандаш и принялся за работу.
Кодовый замок был «незаезженный», щелкал громко. Я собрал информацию, после чего выгнал помощника из-за стола. Построив на миллиметровке графики, нашел три точки пересечения и две сближения, записал пять цифр и накидал сто двадцать возможных вариантов кода. Дальше долго и нудно перебирал их, вычеркивая, пока не услышал после очередного, как сдвинулся блокиратор с сувальдного замка, с которым справился не так быстро, как мой учитель, но лучше Станислава Цихоцкого.
Внутри были два примерно одинаковых отделения. В верхнем лежали какие-то документы, придавленные семизарядным кольтом, а в нижнем — пачки денег, перехваченные резинками: три по сто двадцаток, две — десяток и одна — пятерок. Всего восемь с половиной тысяч. Моя доля составляла три тысячи четыреста долларов, о чем я и сказал помощнику, который, пока я работал, сидел и курил молча, а увидев деньги, подошел к сейфу.
Я отобрал по пачке двадцаток, десяток и пятерок, отслюнявив из последней двадцать купюр к оставшимся деньгам и сказал:
— Ствол тоже заберу.
У меня во внутреннем кармане пальто привычный парабеллум, купленный в магазине, но он «отстрелянный», пуля и гильза хранятся в полиции, а из кольта можно будет шмалять, не боясь, что выйдут на меня.
— Как хочешь, — сказал помощник, достав из кармана черный тряпичный мешок и сложив в него остальные деньги и забрав документы из верхнего отделения.
Я подумал, что они могут стоить дороже всего остального, но за них уж точно схлопочешь пулю. Может быть, они нужны Роберту Макбрейну, чтобы отомстить за свое увечье. Не мое это дело, пусть сами разбираются. Я сложил инструменты и свою часть добычи в саквояж, закрыл сейф и на всякий случай протер газетой, а также пол возле него и столешницу, после чего выключили свет и вышли из здания. Там все еще ветрюган кружил снежинки в вальсе в закутке у здания. Помощник помигал фонариком — и буквально через пару минут возле нас остановился «форд».