В середине июля мне позвонил английский продюсер Стивен Сэмпсон. Фильм с Джулией Рейкс имел слабые сборы в Соединенном королевстве и других странах Западной Европы, но неплохо нагреб в США. Продюсер решил, что все дело в том, что я, как американец, добавил в сценарий то, что нравится моим соплеменникам. Не стал ему говорить, что причина в чем-то другом, потому что я русский, а соплеменники пиндосов в овраге лошадь доедают. Поскольку рынок США богаче, доходнее, Стивен Сэмпсон предложил мне довести до ума еще один сценарий того же драматурга. У этого типа было раскрученное имя, подтвержденное последним фильмом, под него давали деньги, но талант, если и был, истерся. Остался профессионализм, на котором далеко не уедешь. Мне предложили еще раз побыть литературным рабом за тысячу двести фунтов стерлингов.
Я сталкивался с этим явлением в России. Появившиеся в начал перестройки писатели быстро вырабатывались, но успевали сделать имя, после чего только редактировали созданное литературными рабами, которых подгоняло издательство. Им присылали сотни рукописей, порой дельных. Редактора отклоняли, говорили, что требуется большая доработка, и предлагали продать в таком виде вместе с правами за приличный гонорар. С деньгами тогда было туго, поэтому многие соглашались. Одна очень известная российская графоманка умудрялась таким способом выпускать по детективному роману в неделю. Плодовитый Жорж Сименон тихо курил в сторонке.
Меня не мучили авторские амбиции, а своих идей не было из-за того, что голова занята заводом, поэтому согласился, только потребовал увеличить гонорар до полутора тысяч. В сентябре прошлого года английский фунт стерлингов девальвировали на двадцать процентов, и американский доллар теперь справлялся с ним не впятером, а вчетвером. Продюсер согласился и прислал сценарий. У английского драматурга тоже были проблемы с идеями. Он всего лишь поменял национальности главных героев. Тема зашла, эксплуатируем ее дальше. На этот раз знатная молодая англичанка привезла в поместье обнищавших родителей богатого американца. Роли стариков были выписаны более-менее, а вот молодежь, что свою, что иностранную, автор изготовил с помощью лекал из своей юности. Я ради хохмы взял и изобразил главных героев такими, какими будут их дети или внуки: английскую девушку пропитой черноротой мужичкой, а парня подсевшей на депрессанты лесбиянкой. Их столкновения с патриархальной Британией получились смешными.
Стивен Сэмпсон не уважал телефон, поэтому ответ пришлось ждать долго. В письме был чек и подробное описание ужаса, который произвел сценарий на тех, кто собирался вложиться в фильм. Продюсер даже не сразу решился показать им. Чрезмерно бурная реакция и повлияла на принятие решения. Степенные люди, имеющие прибацанных детей и внуков, с которыми постоянно были в контрах, решили, что по принципу «Что нам смерть, то им в кайф» именно такой фильм должен зайти молодежи, которая приносит основной доход кинотеатрам.
Разогнавшись на чужом сценарии, я за шесть дней отстучал на пишущей машинке свой — вестерн под названием «Одинокий волк», в котором показал столкновение западноевропейской и индейской культур. Раненого бледнолицего преступника спасают краснокожие. В итоге он становится посредником и помогает мирно решить проблемы. Для американского общества это пока что слишком смело. По нынешнему шаблону индейцы должны быть тупыми вонючими бандитами, которых надо уничтожать под корень. Отправляя рукопись литературном агенту Арнольду Гинзбургу, я не питал особых надежд. Не понравится сейчас, оставлю наследникам. Может, лет через двадцать зайдет.
В середине августа пришла телеграмма от агента с текстом «Коламбия двенадцать». Это значило, что киностудия «Коламбия пикчерс» готова купить сценарий за двенадцать тысяч долларов. «Согласен» — полетело в ответ. Через неделю прибыла авиапочтой бандероль с договором в трех экземплярах. Я подписал его и отправил в Даллас.
7
156
Отец Алисы погиб второго августа тысяча девятьсот сорок четвертого года, за день до освобождения Монако. Союзники совершили авиационный налет на эшелоны, в которые грузились немцы, чтобы убраться на родину. Мирных монегасков погибло больше, чем вражеских солдат. Впрочем, аборигены были лишь условно нейтральными. Во время войны они хорошо нажились на помощи немецкой промышленности. В то время правил Луи Второй, дед нынешнего князя, который был старым корешем маршала Петэна. Как заведено в аристократических семьях, второй ее член мужского пола после прихода союзников пошел служить в их армию. О подвигах будущего князя Рене Третьего никто ничего не слышал, но вернулся с войны он в звании капитана и с кучей наград от разных стран, которые во время войны мужественно помогали Германии, а после прихода союзников не менее смело стали ее врагами. Все ждали, что наследник свергнет деда за то, что тот сотрудничал с немцами. Они плохо знали, что такое аристократия. Рене Третий занял престол только после смерти предшественника.