169
Аристотель Онассис, вернувшись в Монако почти через месяц, ни словом не обмолвился о пропаже денег. Не заметил я и поисков их. По крайней мере, меня не проверяли, хотя на роль организатора такого мероприятия мог потянуть. Или заблуждаюсь, предполагая, что другие считают меня таким же крутым, как я себя, а не яйцеголовым, по-русски ботаном, сумевшим разбогатеть на своих изобретениях.
В августе первый танкер вывели из дока, поставили к стенке для доводки, и начали строительство второго. Я перевел им первый транш из швейцарского банка и занялся подбором экипажа, сняв для этого маленький офис с отдельным входом с улицы неподалеку от порта.
Раньше там был магазинчик. В помещении из двух комнат сделали косметический ремонт, расставили новую мебель, на входной двери повесили табличку с названием «Судоходная компания 'Ла-Кондамин». Князь Монако, узнав, что я строю танкер, предложил зарегистрировать его не под панамским флагом, что избавляло от многих налогов, а под монегаским. Поскольку я числюсь коренным жителем Монако, драть с меня будут не больше, чем в Панаме. В первой, меньшей, комнате сидела секретарша — зрелая женщина со строгим лицом, не забалуешь, во второй было два рабочих места: для приходящего бухгалтера и директора, коим стал мой шурин Серж Леруа. Во «Французской нефтяной компании» после поглощения ею «Химического завода Ла Мед» он продержался всего полгода, да и то из уважения руководства ко мне. Сказать честно, работник он был не ахти. Больше понтов, чем дела. Я отправил его на стажировку в Бордо в судоходную компанию «Морель и Пром». Не знаю, чем он там занимался на самом деле, скорее всего, дегустировал местные вина. Это было не важно, потому что предназначался на роль зиц-председетеля. Главные вопросы решал я. Теперь у Сержа Леруа была громкая должность — директор судоходной компании — и зарплата немаленькая по меркам Монако, что избавило меня от нытья жены и тещи и позволило ему жениться на Жюли Кастиён.
Я был уверен, что в Монако все заточены на обслуживание казино, гостиниц, ресторанов, а моряков и в помине нет. На всякий случай дал объявление в местной газете «Монако-Матен». Оказалось, что я сильно недооценивал своих сограждан. Нашлись толковые моряки всех специальностей. Я нанял капитана, старшего помощника, старшего механика, электромеханика, боцмана и донкермана и отправил в Дюнкерк принимать танкер, который назвал в честь сына «Виктор В». Остальные поехали туда вместе с директором на поезде с пересадкой в Париже к первому подъему флага, назначенному на девятнадцатое октября. На гражданских судах это тоже торжественное мероприятие.
Я прилетел туда на своем самолете. Расстояние в девятьсот километров преодолел за полтора часа, включая взлет и посадку. Аэродром с грунтовой взлетной полосой был в соседнем городке Марк. Там меня ждал новый праворульный английский автомобиль «астон мартин» с шофером, присланный судостроительной компанией «Мастерские и верфи Франции». Мы поехали в бывшую главную гавань французских приватиров Дюнкерк. В центре города стоит памятник самому прославленному из них Жану Бару. Во время Второй мировой войны здесь случился главный позор англичан, которые драпали так стремительно, что оказались в окружении. Если бы Гитлер не приказал остановить наступление, в плен попали бы более четырехсот тысяч солдат. В итоге захватили в десять раз меньше и всю технику, боеприпасы и прочее имущество английской группировки.
Танкер «Виктор В» был длиной сто шестьдесят метров, шириной почти двадцать один и осадкой девять и семь десятых. У него две надстройки: носовая впереди миделя, в которой ходовая рубка и каюты экипажа, и кормовая с машинным отделением. Турбина мощностью двенадцать тысяч лошадиных сил вертит один винт и разгоняет судно до шестнадцати с половиной узлов. Флаг Монако, порт приписки Монте-Карло. За одну ходку танкер может перевезти около шестнадцати тысяч тонн сырой нефти в зависимости от марки ее. Это по нынешним временам середнячок. Есть уже побольше в два с лишним раза, принадлежащие Аристотелю Онассису и его шурину и заклятому другу Ставросу Ниархосу.
По инициативе судостроителей сперва прошла католическая церемония освящения танкера. Я не возражал. Экипаж из монегасков, а они католики, для них это важно. Затем вышли в море на ходовые испытания. В балласте судно разгонялось до восемнадцати узлов. После чего встало на рейде, чтобы пополнить запасы продуктов и с полуночи перейти в распоряжение «Французской нефтяной компании», с которой подписан договор на пять лет. Танкер будет возить нефть из сирийского порта Баниас, куда она поступает по трубопроводу из Катара, в Марсель. Моя, точнее, Сержа Леруа, обязанность — обеспечивать судно снабжением, делать текущий ремонт по потребности и менять экипаж.