- В курсе, – презрительным взглядом смеривает его вторая. – Я готова.
- Ты не сможешь избежать... Когда я осуществлю твое желание...
- Нет! – истерично орет Муза, вырываясь из его волос-теней. – Ты заберешь мою душу после моей смерти. Естественной смерти, – уточняет она. – А до этого... Ты не должен пытаться убить меня никаким образом! Ты должен убить ее!
- Это будет нелегко, но... – тянет демон с мучительной для феи улыбкой. – Я сделаю все, что в моих силах. Настанет день, и я это сделаю, фея. Что ты еще хочешь?
- Ее. Чтобы она стала моей, – голос Музы дрожит. – Хотя бы на одну ночь. Но она... Не должна вспомнить об этом! Она должна возжелать меня, но забыть об этом! По ней горит мое сердце!
- С этим будет несколько сложнее, но я что-нибудь придумаю. Аватара Дракона... Воистину меня ожидает хороший ужин, – восхищается Аларихаба, смакуя душу феи музыки со всех сторон. – Но тобою движет и месть, не так ли?
- Его ты не одолеешь, – холодно произносит Муза. – Он нам не по зубам. Ты исполнишь эти желания и любые другие мои просьбы, если я того захочу. Если ты мне не понадобишься, я изгоню тебя прочь до самой своей смерти, чтобы ты больше не вмешивался в мою жизнь. А после смерти делай с моей душой что угодно.
- Хорошо. Как тебе будет угодно, моя драгоценная, – мурлычит Аларихаба. – За вкусную душу я готов работать вечно. Но так необычно... Такое светлое существо и заключает сделку с демоном.
- Не глупи, – фыркает фея. – Во мне тьмы сейчас гораздо больше, чем света.
- И то верно... – кивает Аларихаба. – А ведь вижу что-то знакомое... Как интересно... Шел за этой маленькой чертовкой, что посмела воскреснуть сама по себе, шел сквозь время, а пришел на твой зов. Шел за дочерью, а пришел к матери.
- Что ты там болтаешь? – не терпит Муза. – Давай уже заключим контракт, я хочу твою силу!
- Хорошо, – демон улыбается, и вокруг него образовываются голубые нити – особый цвет для особого магического контракта, который обычно используют демоны, ибо когда условием становится жизнь или душа одной из сторон, малиновый заменяется на голубой. Цвет безысходности и скорби. – ...согласна ли ты заключить со мной магический контракт? – перечислив свои условия, заканчивает он, с любопытством смотря на нее.
Муза называет свои условия, свои желания, а в это время блеск ее глаз разжигается еще большим предвкушением и фанатизмом. Наконец-то у нее есть козырь. Она выиграет в этой схватке. Ты умрешь, самозванка, освободив дорогу настоящей Музе!
– Согласна! – заключает Муза с горящими глазами, и в ту же секунду сущность демона и ее душу окутывают голубые сияющие путы, намертво прикрепляющиеся к ним. И между путами тоже существует своя связь, свои нити связывают две клетки магического контракта, образуя сеть-тюрьму. Нарушишь условия – погибнешь без возможности возродиться.
Муза больше не может сдерживаться. Из нее вырывается смех: дикий, пугающий, пробирающий до самых костей. Так смеются люди, переступившие через грань своей человечности. Продавшие душу демону. И Муза радуется: ведь теперь у нее есть сила!
Какая разница, что там после смерти. Да, есть Блум – доказательство существования Дракона, но где Он сам?
Дракон не спас несчастную девушку от изнасилования змеем. Дракон позволил паразиту проникнуть в них. Дракон позволил слабачке захватить первенство и главную роль в этом теле. Так какого черта она, Муза, должна идти к Нему после смерти? Он не защитил ее, и она не вознесется к Нему. Тем более, Муза даже не знает, а что там, после смерти. Может, там всего лишь пустота? Может, Дракон дает лишь эту короткую жизнь, приготовив после холод и никакого другого рая. И души не возносятся к Нему... Кто знает.
Так уж лучше свариться в желудке у демона, чем жить в неопределенности. Музе не жаль свою душу. Она готова воспользоваться ей как разменной монетой, продать за силу и осуществление желаний, от которых трясутся коленки и плавится душа. Она проживет эту жизнь так, как мечтает, и за это расплатится вечностью после.
Муза смеется, скаля зубы, кажущиеся необычайно острыми в этот момент.
Аларихаба подает ей руку.
- Пойдем, – шепчет он, обхватывая фею за плечи. – Только один приказ, и...
- Перенеси меня в Алфею, – распоряжается Муза. – Скоро проснется она, никто не должен знать, что произошло сегодня ночью. Она даже не должна ничего заподозрить.
- Слушаюсь, – кивает Аларихаба, и в тот же момент он, фея и все вещи исчезают из подвала. Единственной уликой остается пентаграмма, нарисованная на полу и окрасившаяся в цвет ярости, любви и смерти.
- Ва-алтар! – угу, продолжайте.
Валтор снова прикрывает глаза, сто раз проклиная про себя Блум. Как чувствовала ведь, когда отправляла его сюда. Не убила полностью, хотя могла. А может, так получилось потому, что за ним прибыли призраки трех старух, окончательно выживших из ума?
Ха, как же. Демон хмыкает. Конечно же, это не просто так. Блум могла убить его навсегда. Аватаре Дракона вполне под силу прекратить его существование даже в виде духа. Сделать настолько слабым, что Валтора покатит по измерениям сгустком расщепленного сознания и мелких остатков магии. И это страшнее всего. Это почти полное уничтожение. Блум могла расквитаться с ним так. Но не стала.
Аватара Дракона умна и по-своему коварна. Ей было мало убить демона. Аватара – это что-то выше Блум, это лучшая Блум, это почти самый пик Блум, нечеловеческое, опасное и жарящее слишком горячим пламенем. Аватара мудра, беспристрастна и вершит свой суд. А еще помнит все то, что испытывала Блум. И есть в ней что-то коварное и почти садистское.
Валтор помнит ее улыбку. “Я тебе обеспечу веселую вечность”, – читалось в ее глазах. Демон наивно полагал, что фея просто уничтожит его раз и навсегда. Она ведь не могла знать... Да, Блум не могла. А Аватара знала. И Аватара заперла его где-то между миром живых и мертвых, закинув прямиком к трем соскучившимся старухам, которые только ради были перемолоть ему все косточки и попить кровушки.
- Валта-ар!
Он усмехается, представляя лицо лидера Винкс. А ты молодец, девочка. Быстро учишься. Один-один, как говорится. Ведь он совершил с этой странной человеческой точки зрения много дурных дел. Грабил миры, захватывал планеты, а в конце чуть не уничтожил Магикс, применив заклинание четырех элементов. А эта зараза в отместку обеспечила ему хорошее наказание, найдя его больное место: заперла в мире, где он ни жив ни мертв, с тремя незатыкающимися старухами. Их брюзжание и компания на протяжение вечности?
В Аватаре тоже моральный садист чешется.
А ведьмы снова брюзжат. Вечно им что-то не так, старухи прожили достаточно, чтобы накопить много наболевших тем. Здесь их маразм достиг самого пика.
Сейчас они пока шушукаются в сторонке, его не трогают – это хорошо, хотя на мозги давят не хуже. Когда полезут вновь – нужно будет отгонять. Сейчас Валтор спасается по-другому. Воспоминаниями.
Воспоминания вообще штука странная. Но Валтор хранит самые лучшие из них в одном из уголков своей памяти, откуда достает, когда совсем адово. Пересматривает, словно старую кинопленку, вновь возвращаясь в былые дни, где он был... Счастлив, что ли?
Вообще его жизнь была разнообразной и до ужаса скучной одновременно. Когда мимо тебя пролетает вечность, а ты вроде как остаешься в стороне, становится скучно, и ты всеми силами пытаешься преодолеть эту скуку. Видимо, что-то человеческое в Валтора все же старухи заложили при его создании. Или он просто был привязан к миру людей, проводя там достаточно много времени. Но в то же время не был его частью.
А самое странное... Демон не совсем понимал, откуда в нем взялось это странное желание, эта потребность. Но в какой-то момент своей жизни он осознал, что по-настоящему одинок. Было бы забавно иметь, как это называют люди, родственную душу, с которой можно было бы поделиться собственными мыслями и рассуждениями, которая разделила бы его идеалы или... Хотя бы приняла его странную и противоречивую демоническую сущность.