Суть прояснил Ривен, рассказав о трагедии, которую пережила фея морфикса. Тогда Некс свое поведение чуть пересмотрел и все так же продолжал исподтишка подкатывать к фее, но уже не столь навязчиво, а как бы между делом, попутно еще не теряя мозги и принимая нужные решения в важных сражениях.
Это качество Торен еще во времена первых курсов в Линфейском колледже подметил в товарище: так-то разгильдяй разгильдяем, но когда надо сможет собраться и трезво смотреть на мир. Не то чтобы Торен был вот прям лучшим другом Некса, по правде говоря, паладину иногда казалось, что Торена он вообще как-то... Будто не знал никогда. А все воспоминания о нем будто пришли совсем недавно.
Но потом странное наваждение спадало, и Некс с радостью мчался по своим делам, поругаться с Роем иногда, пособлазнять Лей, как он ее про себя окрестил, и просто понаслаждаться жизнью. Рой, кстати, типом был довольно напряжным, к Лейле дышал неровно, да, но паладину всегда казалось, что, ну... Слишком этот блондинчик с Андроса мутноват.
Вообще, одна знакомая ведьма когда-то пела Нексу про то, что его якобы то ли ни одно проклятие не возьмет, то ли сам хранит в себе какую-то тайну. Ведьма была клевой, но на ее слова паладин внимания как-то не обращал, потому что ничего таинственного за собой не замечал. Потом она куда-то пропала, и Некс окончательно про нее забыл.
И все же всякий раз, когда Некс сталкивался взглядом с Роем, внутри у паладина возникало не очень хорошее ощущение. И совершенно не потому, что блондин был его соперником. Просто... Что-то напрягало ту часть, что зовется интуицией.
Рой не был серьезным противником. Некс не только балаболил, но и наблюдал. Он видел, что у Лейлы к Рою... Было весьма странное отношение. Ей определенно нравилось, когда блондин проявлял к ней внимание, нравилось, что рядом с ней есть парень, но отношений как таковых он у них не замечал. Ни поцелуев, ни свиданий, ничего этого не было. Рой так и кружил на стадии ухаживаний, а Лей отчего-то медлила и давать зеленый сигнал этому специалисту не собиралась.
Но Некс так и не мог понять, почему фея морфикса держится рядом с Роем, пока тот же Ривен не прояснил ситуацию. Сопоставив в голове факты, паладин легко догадался, что фее просто нужно забыть Набу, что таким образом она пытается жить дальше, выкинуть из сердца старую любовь, но все-таки едва ли испытывает к Рою что-то больше обычной человеческой симпатии.
И тогда паладин решительно попер со всех фронтов, но тихо, осторожно. Лейла совершенно не замечала, как все больше привязывалась к парню, а вот Рой и Некс – очень даже. Если второй радовался такому раскладу, то первый подавал сигналы недовольства, правда, с каждым разом все слабее, пока совсем не отступил.
Но там уже все было практически предрешено, оставалось только поймать момент. Он наступил, когда Лейла отправилась в Легендариум вызволять пикси, вот там у нее что-то екнуло, прорезалось, и после освобождения маленьких волшебных существ наступило взаимное признание и образование пары.
В том, что Лейла испытывает к нему чувства, Некс даже не сомневался. Он это видел и видел просто отлично. Сердце феи морфикса наконец-то перестало болеть, наконец смогло отпустить, выплюнуть горькую любовь к Набу, оставив ее навсегда в самом светлом уголке памяти, и открыться для новых чувств.
Конечно, о великой любви пока говорить не приходилось. Чувства Лейлы можно было назвать одним словом. Блеск. Блеск стоял в ее глазах. Блеск горел в ее сердце. Блеск лихорадил ее тело. Блеск двигал каждым движением феи морфикса. Блеск заставлял ее бросаться в пучину новых отношений и отдаваться без остатка.
В первые месяцы Лейла словно гналась за чем-то. Не расставалась с Нексом ни на минуту. Не хотела его отпускать. Охотно спала с ним вместе уже через две недели после начала отношений. Тащила во все места, которые только могла придумать, словно не могла насытиться. Словно боялась не успеть.
Некс понимал, почему Лей так торопится. Потому что внутри жил страх. А вдруг снова потеряет? Вдруг что-то не успеет?
И был весьма не против такого расклада, потому что сам не любил сидеть на месте. Но ближе к концу августа в Лей словно что-то проснулось, что-то позвало, и она однажды сказала, что хочет проведать океан Андроса.
Некс не раз замечал, что было в Лейле что-то... Морское. Будто где-то от далеких предков текла в ней русалочья кровь. Было что-то в глубоких и насыщенных аквамариновых глазах, во вьющихся волосах, которые, казалось, сейчас заиграют барашками седогривых волн, в танцующей походке и в теплых, широких ладонях.
Лейла двигалась, будто плыла, струилась, казалось, что вот сейчас она обернется морской нимфой и прыгнет в соленую воду.
И она действительно намеревается сделать это! Берет Некса за руку и тянет за собой, в пучину океана.
- Хочешь утащить меня на дно морское, Лей? – заигрывает паладин.
- А почему бы и нет? – Лей не шутит, Лей на полном серьезе, с чертенятами в глазах еще сильнее тянет за собой Некса и шагает в океан, шагает в родную стихию. Некс не боится, ему любопытно, но... Все-таки немного страшно.
Шаг, и еще, еще. Все глубже, вот уже по пояс, а еще через десять шагов – по шею, а там – с головой под воду.
Лейла создает волшебные оболочки, чтобы можно было говорить и дышать, и шагает по дну, почти не касаясь его. Легко, словно ее несут потоки воды. Держит за руку Некса, боясь отпустить его и потерять. Некс – единственный путь на землю.
- Ты станцуешь для меня смерть?
Лейла шагает быстрее, заставляя Некса двигаться сзади, идет вперед, навстречу неизвестному голосу. Кто зовет ее? Кто пытается достучаться?
Морская вода обволакивает тело и приветствует родную душу. Океан узнает дитя, даже если морской крови в нем всего ничего. Каждому, в чьем роду сверкнули хвостом русалки, лежит дорога сюда.
- Так ты станцуешь для меня смерть, Айша?
Лейла крутит головой и шагает быстрее, крепче держа Некса за руку.
- Что случилось? – паладин догоняет ее.
Лейла повторяет ему слова, что шепчет неизвестный голос, и тянет вглубь. Некс напрягается, но кивает. Лейле легче – он знает.
Вдвоем они мчатся наравне. И быстрее. Быстрее. Быстрее. Только взметая за собой дорожки из пузырьков.
Где-то на небе сияет солнце, но там, наверху, далеко-далеко. Здесь чем больше уходишь в подводную глубину, тем все более сумрачно становится. И это не зов Сиреникса. Это зовет Айшу кровь, что-то родное, что-то заложенное в ней с самого детства.
Их одежда давно стала легкой, почти невесомой и теперь плывет, как медуза, а под ней проступают молодые тела, стройные и горячие. Айша несется быстрее, в голове бурлит сила, а ноги сами танцуют.
- Ты станцуешь для меня смерть, Айша?.
Шепот все ближе, и в какой-то момент фее хочется замереть. Она шагает вперед и вытягивает руку, хватая меж пальцев воду. А потом резко оборачивается назад и видит, как Некс смотрит на нее нечеловеческими желтыми глазами. А его губы чуть слышно произносят:
- Ты станцуешь для меня смерть?
- Станцую, конечно, – улыбается Лейла, в ее аквамариновых глазах плещутся рыбы. Руки взметываются вверх, а ноги подпрыгивают над каменистым дном.
И Айша-Лей-Лейла пускается в пляс. Голова кружится, спина выгибается, бедра качаются, а живот изящно ходит волнами. Лейла отдается пляске сполна, словно морская нимфа. Лейла танцует смерть, но не знает, чью. Лейла танцует новое пророчество и сказание от Дракона, которое он передает в каждом жесте.
Чем шустрее пляска, тем больше переливается в ней слов. Океан вокруг двигается, вода меняет цвета. Некс приходит в себя, понимает, что это он говорил, вот только удивляется, почему, откуда. Смотрит, как кружится Лей в сочных оттенках, в струнных напевных звуках, в колобродящем океане.
Чем сильнее порывы, тем слаще танец, тем буйнее несет голову. А потом все резко заканчивается, без передышек-переходов, и Лейлу бросает на камни. Она вздрагивает, смотря, как исчезают цвета, утихает музыка и успокаивается океан. К ней подплывает Некс.
- Все в порядке? – спрашивает он. – Что только что произошло?