Твою мать. Я в бессилии прикрываю глаза.
- А что хоть тебе должны были предложить, а? – интересуется Рив, глядя на мое поникшее состояние. Очевидно, решил, что прав во всем, от начала до конца.
- Ничего, – хмуро отвечаю я. – Это правда. Все, что я сказала тебе, это правда.
- И все равно с трудом верится.
- Мне тоже, но тем не менее. Я голову твою хочу уберечь, идиот! – наконец не сдерживаюсь я. – Но нет, ты же...
- Так, вот не надо сейчас давить на то, что я бесчувственная сволочь, не разжалобился твоей слезливой стори и все такое, – резко обрывает меня Рив. В нем начинает закипать раздражение. – Оставь свои сказки о том, что переживаешь за меня и волнуешься, в другом месте, окей? Если я тебе пообещаю, что буду аккуратнее, тебя это успокоит?
Успокоит ли это меня? Нет. Я могла бы ради разнообразия связать тебя заклинаниями и никуда не выпускать, но боюсь, вряд ли это возымеет нужный эффект. Эмоции, которые нахлынули на меня, постепенно успокаиваются, я даже начинаю размышлять здраво. Ведь все все равно должно пойти по моему сценарию. И значит... Я знаю Ривена. Я знаю, что в тот момент, когда Блум передаст ему шлем, в его душе зародятся сомнения. А мне только остается быть там и все разрулить. Возможно, одной мне Ривен и не поверит. Но если нас будет много... Я пойду с ними на День Розы. И плевать, что в тот день я отсиживалась в Алфее. Теперь придется, нахер, как сказал бы Рив, переписывать всю историю.
Я помню тот День Розы. Я сидела в Алфее, искренне веря в то, что как-нибудь нам с Ривом удастся погулять. А потом вернулись Блум и Стелла, рассказав, что произошло в Магиксе. В итоге по-настоящему Рив мне перепал только в конце следующего учебного года. В этот раз я решила последовать поговорке, что каждый – сам кузнец своей судьбы. И поэтому я прусь вместе с Блум, Стеллой, Скаем, Брендоном и Ривеном на День Розы. С утра я рассказала душещипательную историю о том, что у меня умерла мама, и удивила девчонок тем, что собираюсь все-таки пойти вместе с ними. Ну а что? Не сидеть же затворницей. Да, мне не с кем отмечать этот праздник. До сих пор внутри все сжимается от осознания этого факта, но... Черт, мам, я ведь занимаюсь благим делом, спасаю мир. Надеюсь, что ты хотя бы капельку гордишься мной. Я помню твои слова в Кристальном. Я помню, что ты сказала. Что гордишься мной. Увы, но после этого я натворила слишком много некрасивых и неприятных вещей. Но мне очень хочется думать о том, что хоть какие-то ошибки я смогла исправить.
И потом... Конечно, я не страдаю идеалистическими взглядами, но я верю, что однажды мои дети подарят мне красную розу в этот праздник. Но мечтать – потом. Сейчас – быть той, кем я являюсь и кем меня видит Муза этого мира. Даже несмотря на то, что сама я себя таковой не ощущаю.
Происходит то, чего я и ожидала. Они срутся. И повод-то вроде бы глупый, но черт, это же Ривен, это мужики, они вечно находят какие-то странные, непонятные поводы. Ах да, это еще и подростки, у которых еще гормоны во многом решают все. Они могут прицепиться к каждому слову. И это каждое слово может послужить причиной такой трагедии, что, черт возьми, кажется, будто это самый худший конфликт в этой жизни.
Они спорят все из-за того же самого. Ривен хочет пригласить Блум или Стеллу на танцы. В этот раз ему тоже говорят, что у него нет девчонки, которая болеет за него. Да, я не считаюсь. Или считаюсь? Я ведь свою позицию объяснила четко. И вроде мы с Ривеном общаемся нормально, не разругались, не поссорились, но любой разговор о моем “видении” он просто старательно сворачивал. Но, приглядевшись повнимательнее, я понимаю, почему Рив сказал обо всем этом, напрочь забыв о том, что у него есть альтернатива в качестве меня. Скай и Брендон просто его задолбали. И как еще им отомстить, если не увести из-под носа их пока еще не девушек? И Ривен выбирает Блум, потому что именно с Брендоном... То есть, блин, со Скаем, который пока еще притворяется Брендоном, у них наиболее сильный конфликт. Блум отказывает. Далее я могу воочию наблюдать ту сцену с поднявшимся в воздух цветком, из которого вода льется прямо на Ривена – так Блум решила его проучить. Если бы на моем месте была Муза из этого мира, она точно заревновала бы. Но я – нет. Я знаю, как все происходит на самом деле. Понимаю, что он взбесил ее. Понимаю Ривена, который взбесился еще сильнее. И как его не пытались успокоить, он с криком: “Отвалите все!”... Сам свалил куда подальше.
И черт, я несусь за ним, потому что просто не могу оставить одного. Но быстро теряю, потому что в подобные праздники в Магиксе просто не протолкнуться. Везде чувствуется атмосфера Дня Розы, специальные аппараты выбрасывают на головы веселящихся жителей волшебного измерения тысячи цветков роз, повсюду выступают различные умельцы со своими фокусами, работают аттракционы и прочие забавы. И, конечно же, идет подготовка к гонкам. А Ривен... Ривен потерялся в этой толпе. Ну ничего, я знаю, что перед самым началом гонок Блум вручит ему шлем, а уж там я буду рядом, там я обязательно смогу что-то делать. И я уже знаю, как смогу повлиять на ситуацию. Знаю, что скажу.
Ведь против этого Ривен точно попереть не может. А пока возвращаюсь к остальным. В отличие от них меня не захватывает атмосфера Дня Розы, потому что моя голова занята совсем другим.
Его это нереально выбешивает. Да пошли они куда подальше. Все. Абсолютно. Ему и так-то срать на этот праздник. День Розы. Очередной повод для кучи идиотов выбраться в город и делать вид, что им весело. Вот уж что Ривен действительно ненавидел, так это тот момент, когда желание радоваться жизни из себя надо выдавливать. Особенно в определенные дни, нахер.
Самым нормальным здесь были разве что гонки. Но нет, нашлась фейка, которая смогла испортить ему весь настрой нахер. И ведь вроде бы с утра все было более-менее нормально. Ну, не так отстойно, как он полагал.
Но нет, все как обычно уперло в задницу. Ну ладно. Сейчас он пройдется, потешит свое эго, глядя на этих тупых людей, которые делают вид, что им весело, только потому, что так надо, на этих тупых мамаш с орущими детьми, которым, ясен пень, этот праздник нахер не сдался, но мамаши их все равно потащили. Он видит все эти сосущиеся парочки, которые, блин, совсем скоро расстанутся. Он видит семьи. Видит компании друзей. Видит все эти палатки, всех этих хреновых музыкантов и актеришек, которые высыпали на улицы заработать бабло.
Слишком. Много. Людей.
Эта хренова толпа душит его. Все эти люди, как ему хочется, чтобы они нахер убрались отсюда куда подальше. В какой проулок не заверни, они повсюду тут. А было время, когда он спокойно гулял по этим проспектам и мог дышать спокойно. Но нет.
Вся эта толпа отнимает у него Магикс. Город, который хоть какую-то радость в жизни дарит. Который он знает уже довольно неплохо. Он исходил здесь множество улиц. А эти твари – нет. Но сейчас они чувствуют себя полноправными хозяевами, оттесняя его. Ему даже в Магиксе никак не расслабиться. Да ну нахер.
Он закипает медленно, очень медленно, но никак не может взорваться. А так хочется на ком-то выместить свое раздражение, потому что... Да потому что сегодня его достали все, кто только мог!
- Ривен! – вот твою мать, этого еще не хватало! Блум. Собственно, та, которая и стала последней каплей.
- Тебе, нахер, что надо?! – он резко оборачивается и видит, как она застыла перед ним в нерешительности. Но он не собирается приходить ей на помощь. Вот вообще. Сама заварила, пусть и расхлебывает.
- Ривен, в общем, это... – мнется Блум. – Я хотела извиниться, и это... В общем, это тебе! – и она тычет ему в руки какую-то хрень.
- Что это? – недоверчиво переспрашивает Ривен, с подозрением глядя на непонятную штуковину.
- Это шлем, – неловко улыбается Блум, – он помогает установить телепатическую...
Но дальше Ривен не слушает. Потому что уставляется на Блум во все глаза. Нет, он, конечно, и до сих пор полагает, что все, что наплела ему Муза, это розыгрыш, что все это она придумала, чтобы его напугать и отговорить от участия в соревнованиях, но... Сейчас почему-то он вспоминает ее лицо. Она выглядела... Напуганной, да.