Но тут Стелла акцентирует внимание на его словах.
- Ты сказал, что я... Кем я не являюсь? Или, вернее, уже являюсь?
- Я видел тебя такой в нашу вторую встречу.
И Стелла дрожит. Потому что прекрасно помнит. Она по-прежнему сидит в его объятиях, пусть и не таких крепких, чувствуя себя странно. А мимо пролетают пучки магии, но с каждым разом все меньшего размера, и Стелла понимает: их едва ли заденет. Основная угроза миновала.
- Я не знаю точно, кем ты стала. Я никогда не встречал такого прежде. Но человеком ты не являешься точно. Я бы даже сказал... Ты ведь смотрела мне прямо в глаза и смотришь до сих пор. И не умерла. Ты бессмертна, милочка. И, по-моему, еще и вечную молодость получила.
Стелла широко распахивает глаза. А потом до нее вдруг доходит. Она... Она. Не. Человек. А ее родители, друзья, и самое главное, самое главное... Брендон.
И все пережитое горе и страдания катятся по щекам крупными слезами, и Стелла вдруг плачет, очень горько, закрыв лицо руками, не замечая, как утыкается в плечо Мификсу, а тот гладит ее по спине своими крыльями.
Неверие, робкая-робкая надежда на то, что все еще может быть, как раньше, что он все еще ее лучший друг, заставляет расплакаться ее еще сильнее. Стелла трясется совсем не по-королевски. А потом она пытается принять то, что сказал Мификс, но все еще дается сложно, в голове вспыхивает только одна картинка: Брендон умрет, а она останется жить. Она не человек, она больше не человек...
- В этом всегда и была ваша проблема. Вы всегда так держитесь за свою душу, будто ничего ценнее у вас нет. Будто у вас какое-то особенное духовное начало. Тише, золотце. Ничего не поменялось. Неважно, кто ты, человек или Древняя, эльф или демон, суть-то у тебя все равно одна. Ты – Стелла, ты – то, кем ты сделала себя сама, – говорит ей Мификс, но Стелла все равно боится того, кем она стала.
- Перестань бояться себя, солнышко. Ты по-прежнему осталась собой, поменялась только твоя раса. То, что у тебя теперь нет души, не значит, что ты превратилась в кого-то другого. У меня чуйка на такие вещи, отвечаю. Ну хватит реветь! – он ласково гладит ее по золотым волосам. – И не переживай ты так за своего специалиста, он тоже отмечен такой же штукой, как и ты. И с ним... Огогошеньки, с ним происходит то же самое, что и с тобой! – вдруг вытягивает голову Мификс.
А Стелла неверяще отрывает лицо от его плечо и вопросительно смотрит на сирина, который напряженно вглядывается куда-то в сторону.
- К нам пожаловало много гостей. Негоже хозяевам не встречать их. Идем, золотце. Ах да, ты же сломала такую чудесную погремушку, – Мификс вскакивает с земли и тут же с грустью подпирает щеки руками. – Тогда разреши войти в тебя на правах... Как хотел войти в тебя тот хитрый лис на Солярии, которого уделала рыжая.
Стелла распахивает все еще мокрые от слез глаза. Она прекрасно помнит, как Флеймикс хотел сделать ее своей вечной носительницей или что-то вроде того... То есть что-то подобное теперь предлагает ей сирин?
- Да? Так примешь? – и Мификс делает то, чего еще никогда не делал. Встает перед ней на одно колено. И Стелла растерянно опускает руку ему на голову, кивая, и тут же чувствует, как в нее перетекает очень мощная энергия, а Легендариум звучит в ней почти так же, как ее собственная магия.
Вот что, значит, ощущают в таких случаях.
- А теперь мы пойдем их встретим, милочка. Но король не может без королевы, поэтому... Ты будешь ею. Будешь королевой Легендариума. Сейчас, – и Мификс галатно подает ей крыло, как будто руку.
И Стелла чинно берет его под локоть, впервые замечая, что небо над ними кроваво-алого цвета, с которым сравнится разве что... Платье? Да, именно оно. Мификс решает приодеть свою лучшую подругу по случаю.
Теперь Стелла облачена в роскошное темно-красное платье из дорогого бархата с длинной, чуть тянущейся за ней массивной юбкой, а ее руки затянуты в почти черные перчатки. Волосы стянуты на одну сторону и заколоты дорогой брошью в виде цветка, а два таких же с черной ажурной сеткой красуются на ее бедре. На ее губах – помада винного оттенка. А в глазах – вычурное спокойствие и благоволение.
- Будешь моей королевой? – еще раз спрашивает Мификс.
И Стелла не может отказать, с поистине королевским достоинством шагая рядом с ним. Сегодня он признал ее как равную себе. Сегодня сказал Легендариуму, что он должен ей подчиняться. И бесы с чертями и остальными тварями склоняют перед ней головы, пока Стелла, все также поддерживая Мификса под локоть, величаво шагает вместе с ним, несомая вихрем магии, к тем, кто уже прошел или еще проходит свое перерождение.
Королевская чета встречает своих гостей.
====== Глава 70. Целое измерение отговаривало бы их от этого ======
Когда обмен взаимными любезностями окончен, они оглядываются по сторонам и с большим удивлением не замечают рядом ни Чарли, ни Синхэ. Зато видят Блум, сидящую на земле и приходящую в себя. Аватара Дракона окидывает все вокруг мутным взглядом, пока наконец не фокусирует свое внимание на фее музыке и бывшем специалисте. И кивает головой.
Как по сигналу оба оказываются рядом с ней.
- Блум, – начинает Муза, но та вздрагивает, слегка качая головой. И фея музыки застывает на месте, так и не решившись коснуться ее.
- Я помню, – два слова, и это заставляет обеих фей вернуться буквально на некоторое время назад, когда обе они состояли в пленительной, как им оказалось, связи. Теперь вздрагивают уже обе. И одновременно отшатываются друг от друга как от прокаженных.
- Блум, – голос Музы полон отчаяния, – это была не я, вернее... Одна из моих частей, но ею двигал... Рев, он чувствовал тебя, во мне Рев Дракона, эта сила... Теперь ее нет, я объединила нас, я помню все, что она делала, но будь моя воля... – Блум поднимает руку, и Муза замолкает.
- Я знаю, Муза, – слабо улыбается она. – Я знаю. Но согласись, нам потребуется некоторое время, чтобы свыкнуться с тем, что произошло, верно?
- Только не отталкивай меня, прошу, – умоляет Муза, и в ее глазах уже никогда не вспыхнет того фанатичного блеска, в ней только просьба о том, чтобы дружба... Дружба не рушилась. Хотя обе помнят. И обе боятся лишний раз прикоснуться друг к другу. Ривен нахмуривается, но, видимо, понимает, что этим двоим нужно разобраться с тем, что произошло. Они обе не хотели этого, и будь их воля, они бы вернулись в прошлое и предотвратили все это. Но феи прекрасно знают, что даже самое маленькое изменение может повлечь большие беды. Они не готовы нести ответственность за целый мир. Просто не готовы.
- Не оттолкну, – кивает Блум, хотя она и напряжена. Им определеннно потребуется время. Возможно, достаточно длительное, но в конечном итоге забудут. – Нам нужно найти...
- Блум?! Муза? Ривен? – Блум прерывает до боли знакомый голос, и все трое, оборачиваясь, видят, как к ним на всех порах спешат Текна и Тимми.
- А вы тут каким боком? – допытывается Рив, в то время как на лице у всех троих фей написана огромная радость, потому что они рады увидеть друг друга здесь, в то самое время, когда все пошло как-то странно и совсем не так.
Но прежде чем он успевает получить ответ на свой вопрос, небо над ними вдруг краснеет, а по воздуху, по ковру магии, с пышной свитой, состоящей из одетых в парадные ливреи чертей и бесов, трубящих в импровизированные инструменты, словно глашатаи, с черными розами, клубящимися у ног, прямиком к ним сходят получеловек-полуптица и Стелла, облаченная в невероятно красивое платье, галатно поддерживающая его за крыло. Они ступают уверенно, так, будто это их владения, в их глазах написана скука, а на лицах – королевская чопорность. И только если приглядеться, то можно заметить в светло-карей радужке Стеллы лукавые огоньки, но они спрятаны очень глубоко, сейчас на ее лицо написана уверенность, которая свойствена только тем, кому однажды предстоит надеть на голову корону.
Когда они ступают на землю, свита исчезает, а шлейф из магии рассеивается, и взгляды всех присутствующих обращены только на вновь прибывших.