- Нужно было лишить меня способностей здраво мыслить. Лишить меня собственной личности, и потому вы наслали на нас Беливикс. Я понимаю это. Но почему они? Почему Винкс?
- Потому что куда ты, туда и они. Дракона ради, Блум, – Фарагонда разве что не отмахивается от нее, будто бы фея задала до невозможности глупый вопрос. – Вы стали настолько единым целым, что едва ли вас можно развалить, даже когда вы почти ненавидели друг друга, вы все равно умудрялись держать вместе крепче, чем держатся друг за друга истинные любовники. Неужели ты думаешь, что я могла что-то сотворить с тобой одной, не затронув никого из них?
Блум застывает на месте, словно пораженная, и Стелла знает, что сейчас Фарагонде удалось ударить ее по больному месту: потому что самой главной слабостью Блум являются ее близкие, она сама лучше добровольно уйдет из волшебного мира, нежели причинит им вред. Лучше сама ляжет грудью на меч, нежели даст кому-то из них умирать за нее.
Они столько раз пытались ей объяснить, что они не маленькие девочки и готовы постоять за себя, что она вдохновляет их, ведет за собой, что они сами сделали свой выбор и готовы идти за ней, но Блум все равно за них переживает и головой готова лечь за свою команду.
Она – хороший лидер.
Фарагонда же – хороший стратег.
- Хорошо. Но ответьте мне на еще один вопрос. Зачем вам моя сестра?
- Блум, – фея огня Дракона ощущает руку сестры на своем плече и слегка прикрывает глаза, – позволь, я отвечу. Вы ведь желали меня, мадам Фарагонда. Желали с тех пор, как мой отец доверил вам мое персональное обучение. В то время, когда мне еще было семнадцать лет, – Дафна говорит очень спокойно, обволакивающе, чарующе.
- Не спорю, Дафна, – соглашается Фарагонда. Ее голос будто смягчается, и Блум едва заметно сжимает кулаки. И на ее лице на миг вспыхивает злость, когда она видит, что Фарагонду распирает самодовольство. – И очень долгое время я не могла понять, почему же ты остановила свой выбор на... Торене. Он едва ли был достоин тебя. Крайне неудачный выбор, на мой взгляд. Теперь-то я вижу, что на самом деле скрывалось под человеческой личиной, – улыбается она, глядя на непроницаемого Сиреникса.
- А себя вы считали достойной? – холодно интересуется нимфа.
- Разумеется, – очень спокойно кивает директриса. – Но довольно разговоров. Блум, – она выжидающе смотрит на фею огня Дракона, – думаю, ты прекрасно понимаешь, что пройти я вам не дам. В любом случае ты уже не нужна мне, потому что я смогла вернуть свой огонь Дракона. Это стоило мне больших трудов, но я все-таки смогла. Но позволить существовать тебе...
- Точно так же, как и я не дам вам уйти, – соглашается Блум. – Мне очень не хочется драться с вами, директриса. Но есть одно незыблимое правило.
- Не может быть двух Аватар одновременно, – продолжает за нее Фарагонда. – И кому-то придется отступить. Они, – показывает она на тех, кто встал за ней, и тех, кто остается за Блум, – останутся здесь. Это наш поединок.
- Вы правы, мадам Фарагонда, – кивает Блум. – Это – наше сражение.
Им вроде бы и хочется закричать.
Они и хотят их остановить, хотят заорать Блум, что не оставят ее одну. Но она тут же поворачивается в их сторону. И смотрит очень страшным взглядом – таким, что даже трансформации отступают на шаг назад. Даже Мификс уже не шутит. Блум предупреждает: стоять на месте. Ни шагу вперед.
Они застывают, кто-то собранный, кто-то недовольный и даже растерянный, а кто-то и вовсе разозленный.
Приказы Аватары не обсуждаются. Она редко прибегает к такой форме. Но если прибегает, то значит, на то есть все основания.
Они расходятся по разные стороны плато. Между ними – несколько десятков метров. Они на секунду застывают на месте.
А потом вокруг них вспыхивает пламя. Огонь окружает их ореолом, и кажется, что вспыхивает все вокруг, никто не может сдвинуться с места, смотря на это зрелище.
Две Аватары на открытом пространстве.
Два огня.
И два дракона.
Огонь всегда чаровал их. Всех разумных существ, представителей самых разных рас.
Огонь исходил от самого Дракона и всегда нес с собой двойственную природу: уничтожения и созидания.
Он мог быть удушающим, кровожадным, сжирающим все на своем пути. И тогда он разрушал.
Он мог быть спокойным, мягким, обволокивающим, согревать продрогшие кости. И тогда он созидал.
У огня никогда не было только одной стороны. Как не было ее и у Аватар. И у Дракона. Чтобы что-то создать, необходимо было что-то разрушить.
Огонь – это жизнь, еле теплющаяся, бьющаяся за свое право на существование жизнь.
Огонь – это смерть, черная, ужасная, заставляющая страдать от вечных мучений.
Огонь очищающий и огонь непокорный.
Огонь податливый и огонь строптивый.
Огонь в глазах, на руках и в сердце.
Все это были они.
Сейчас Винкс отчаянно пытаются увидеть разницу между Блум и Фарагондой, и к своему ужасу почти не находят ее.
Разве что от Фарагонды веет чем-то древним, более суровым и первозданным, а от Блум – мятущимся и устрашающим, молодым и куда-то стремящимся.
Они начинают биться без заклинаний. Без всяких дурацких выкриков, просто бросаются друг на друга, обрушивая атаку за атакой.
Их глаза наполнены азартом, что у степенной Фарагонды, что у почти разъяренной Блум.
Это – битва даже не Аватар.
Это – битва драконов за право сильнейшего.
Они без трансформаций, обе, потому что чувствуют, что сейчас им это не нужно. Пламя вырывается из их рук, пламя пляшет вместе с ними, разит почти в цель, стремится встать щитом. Пламя вырывается из глоток.
Они закручивают огненные колеса над головой и обрушивают бушующие шторма, и их огонь слепит.
Обе стороны почти ничего не видят вокруг, лишь успевают прикрываться щитами от то и дело летящих искр. Огненные волны оставляют в земле глубокие борозды и разбивают камни в щепки.
Изредка в бушующем пламени видно две фигуры, неистово кружащие друг вокруг друга, будто бы исполняющие неведомый танец.
Как огненные сполохи изгибаются в пляске на ветру, так изгибаются их тела.
Магия – это не просто атака, выползающая из ладони.
Магия – это движение рук, движение корпуса, ног, головы, магия – это работа взгляда и голоса, магия – это бешеный танец, находящийся на грани с отчаянными маневрами.
Огненная магия – это огромное количество техник, предусматривающих изгибы тела.
Ни Блум, ни Фарагонда не замирают ни на секунду. Они как будто зомбированы, настолько они поглощены битвой, настолько заворожены собственной пляской. Их мозг работает с потрясающей скоростью, а руки, ноги, тело – всем этим они вычерчивают потрясающие движения, и магия двигается вместе с ними.
Кто-то периодически попадает в цель. И тогда другой отлетает, голой спиной натыкаясь на острые камни, но огненные смягчающие щиты сводят эффект на нет, и вот они вновь с яростным рычанием бросаются друг на друга.
Разозленные, разъяренные, раззадоренные.
С каждым разом их атаки все более устращающи. Их магия не просто вздымает тучи пыли в воздух. От нее исходят ударные волны, от которых обе стороны не могут передохнуть, прикрывая лицо руками и отскакивая назад. Но искры, осколки камней, полыхающий кустарник – все это летит в них, потому что зашедшиеся в поединке Аватары не видят ничего вокруг себя.
Их ноздри широко раздуваются, а глаза наполнены яростью.
Они – сосредоточие просто бешеной энергии, которая так и рвется наружу. Когда они обрушивают одна на другую невероятной силы удары, с ревом несясь друг другу навстречу, резонанс выходит колоссальный.
По земле бегут трещины, слышно, как от края скалы откалывается огромный кусок и с громким всплеском обрушивается в морскую пучину. Огненные стены вспыхивают в одну секунду за спинами у каждой из них.
Это – невероятное противостояние, заканчивающееся настоящим взрывом.
И когда все это рассеивается, все не могут сдержать удивленного возгласа: после таких ударов ни одна не отлетела в сторону – они соприкасаются кулаками на выставленных вперед руках. Со злыми и раскрасневшимися лицами.