Да, я не против. Не против жить с ней вместе. Не против сходить с ума. Это определенно того стоит, и на кой черт я вообще уматывал? И вдруг почему-то становится смешно. Очень смешно. Я примирился с самим собой, но не доставало чего-то важного. И вот сейчас во мне все будто на место встало. Стоило признать собственную бисексуальность, и все черти станцевали на прощание и заняли свои места. Теперь никаких расколов и метаний. Я цел, как никогда. Хренов бисексуал и бывший специалист.
Ты же сможешь меня выдержать, девочка? Только ты, никто другой на это не способен. Меня фигарит лишь на твои атомы.
Но тут я цепенею, когда Муза спускается под горящий и твердый член, вниз, дальше, мягко кладя свою руку на мой сжавшийся анус. В другой руке у нее странный тюбик.
- Смазка, – поясняет она. Я херею. Отлично, сейчас мне смажут жопу. – И, кстати говоря, хорошо, что я догадалась обрезать ногти. Знала же, что дойдет до этого.
Муза заставляет меня перевернуться на живот, и я чувствую ее мягкие прикосновения. По голове бегут приятные мурашки, и да, это высшее блаженство. А еще я – впервые, кстати, – ощущаю странную беспомощность. И беззащитность. Никогда не испытывал подобного. Хотя вру. Было дело... В Бескрайнем. Змей... Член снова начинает твердеть.
- Так, ты ж у нас ни хрена не разработанный, недогей чертов, – смеется Муза, ложась рядом со мной. Испытываешь мое терпение. Мое тело, оно не... – Ладно, будет немного волшебства, готовься.
И тут я вздрагиваю, потому что в меня входит... Да, палец. Вот только желаемого эффекта что-то нет. Ощущения странные. Словно я на унитазе сижу.
- Конечно, это ж первый раз.
Я что, комментирую все это? Хотя Муза тоже жаловалась на боль, когда я в первый раз отымел ее в попу. Но... Сейчас боли нет. Муза входит медленно, очень медленно. Но странный дискомфорт и еще большая незащищенность усиливаются. Она это чувствовала, когда я входил в нее в первый раз? Че-е-ерт. Сочувствую.
Мои мышцы рефлекторно сжимаются, организм противится, но в то же время пляшет от внутреннего восторга. Это потрясающе. Само понимание того, что... Что входят в меня. Двигаются во мне. И тут понимаю: отвлекшись, я невольно расслабился. И Муза фигарит уже чуть увереннее. Так быстро? Мне кажется, что должно быть больнее, гораздо.
- Волшебство же.
Ах да, черт. Она облегчает мою боль. Ведь всегда все предусмотрит, даже когда пьяная. А во мне все больше скручиваются те странные ощущения. Странная боль, от которой хочется разреветься и сжаться в позу эмбриона. Что за нахрен? Странные ощущения. Непривычно. Паршиво и вроде терпимо. Сердце бьется, как иccтупленное. Я не вижу Музы, знаю, что она там, сзади. Она ведет.
Муза еще только в самом начале, я изо всех сил стараюсь расслабиться, Муза протискивает свой палец внутрь, все дальше, и в конце концов добивается результата. Я выгибаюсь все сильнее. И вздрагиваю.
Потому что через боль Муза прошла вглубь. Туда, где гораздо свободнее. И че-е-ерт. Вот теперь я понимаю прелесть тонких женских пальцев. Пальцев, которые могут разгуляться у тебя внутри, лаская каждую складку. Пальцев, заставляющих тело дрожать. Пальцев, изучающих тебя внутри.
Хорошо, пока один палец. Двоякие ощущения: с одной стороны я чувствую боль, а с другой – получаю сомнительное удовольствие от того, что происходит внутри. Муза медленно двигается во мне, гладя влажную кожу, сгибая палец, медленно перемещая его внутри, стараясь не причинять боли. Я на грани шока и напряженности. Мне даже становится немного щекотно. Муза не двигается дальше, застывая там, где я могу это выдержать.
Это приятно. Это сводит. От этого цепенеешь. Нет, я не ловлю крышесносящий оргазм. Я просто растекаюсь от счастья. Потому что что-то очень важное встает на место, появляется чувство удовлетворенности, потому что во мне двигаются, меня наполняют. Это потрясающее чувство.
Это. Черт. Офигенно. Останется только подождать, когда тело привыкнет и не будет испытывать боли. Стоп. Я собираюсь еще это практиковать? А почему бы и да?
Когда Муза выходит из меня, я почти не замечаю этого. Только морщусь от странного ощущения, которое испытывает жопа. Что за нахрен? Дискомфорт тот еще. А само тело... А сам я... В растерянности, шоке и абсолютно без сил. Кажется, будто Муза все их из меня выпила.
- Ну что? – интересуется фея, ложась рядом.
Я смотрю в спинку кровати. Я бисексуал. Моя задница только что лишилась девственности. Мир катится к чертям. Из жопы мира я даже и не выбирался.
- Ты то же самое чувствовала, когда я тебя трахал в первый раз туда, да?
- Угу, сначала не особо приятно. Но кайф словить можно.
- Я и словил.
Муза устало дышит. Поворачиваю голову и смотрю на нее. Кажется, у нас даже начались намеки на отходняк.
- Я в шоке.
- Я тоже, – кивает Муза. – Но, блин, это круто, – вдруг смеется она. – Ты так стонал, что я даже немного начала бояться, что ты к парню какому-нибудь свалишь.
- На кой, если у меня есть ты? – я сажусь на кровати. Задница еще испытывает странные ощущения, но уже меньше. А вот внутри появилось ощущение... Разработанности. Мда. – Ну а теперь я делаю тебе куни, детка. И не отвертишься.
О, этот взгляд. Муза уже дрожит внутри. Усмехаюсь. Вот от этого меня штырит. Это я умею. И фея широко раздвигает ноги, крепко держится руками за смятые простыни, тихо стонет, пока я ласкаю языком ее розовые, мокрые, возбужденные складки, пока своими пальцами двигаюсь в ней.
Мы чего только не выкидываем этой ночью. И засыпаем лишь в семь часов утра, когда город за окном уже вовсю живет утренней жизнью. К тому времени я уже трезвею, но, на удивление, помню абсолютно все. И вроде бы надо убиваться, да, но... Я только вздыхаю с усмешкой. Что ж, будем привыкать. Против природы, чтоб ее, не попрешь. Но кидаться на парней я не собираюсь, что бы там ни было. У меня есть любимый человек. Которого я столько раз отымел этой ночью. И другого мне не надо, абсолютно.
Черта с два, как же хорошо, что наконец-то наступил покой. И закончились все эти странные выкрутасы волшебного мира. Надеюсь, больше всякой странной херни в ближайшее время с нами не произойдет. С этой мыслью и засыпаю.
А вселенная в это время откровенно надо мной ржала.
Комментарий к Глава 8. Неожиданные желания С клизмой спасибо Айсминте :D
====== Глава 9. Демон вступает в игру ======
А Текна умирает изнутри. Ее точат белые черви, постепенно лишая сил. Текна разваливается на куски, ее душа изъедена, ее душа – решето с мелкими дырами, черными по краям, выжженными огнем и болью. Текна чахнет и не видит начала своей болезни. Не понимает, где упустила момент. А белые черви всасываются все крепче и гложут мысли феи, пилят ее душу, решетят.
Текна еще может улыбаться (или не улыбаться вообще), но кажется, что сделать еще шаг – и она переломится. Хрустнут кости, и она осядет на пол, не в силах пошевелиться. И некому крикнуть: “Спаси!”. Не от кого ждать помощи.
Когда это началось, она не помнит. Но кажется, с противного змея. И пошло по нарастающей после “подаренных” им воспоминаний. Вот что-то сломалось внутри внезапно, все пошло не по плану. Механизм выведен из строя и продолжает работать в аварийном режиме. Но скоро последние запасы всего, что его двигало, кончатся. И от души ничего не останется.
Что не так? Вроде бы снаружи все тихо, идеально, нормально, как прежде. Она любит Тимми, скрепя сердце приняла воспоминания о сексе с Валтором, так и не сказав о них специалисту. Зачем ему знать это? Зачем иметь лишний повод для беспокойства? Текна не хочет, чтобы в их отношениях, дружбе пошла трещина.
А с каждым днем все горше улыбается. Глупая, такая глупая, пыталась оправдать измену тем, что можно стереть память и забыть. Какая же глупая. Чем она тогда думала? Что пошло не так? В такие моменты пальцы сильнее стучат по клавиатуре, и Муза начинает жаловаться. Но Текне – что ее пугает – плевать. И хочется проехаться по чувствительным нервам феи музыки еще больше. Подумаешь, слух у нее, видите ли, не такой.
Текне все чаще хочется сделать какую-нибудь гадость, чтобы все остальные ахнули-охнули, мол, как же так, что это с ней, с нашей любимой Текной. Она все чаще спрашивает себя, задается вопросом: а согласилась бы она снова? Она нынешняя в тех льдах Омеги согласилась бы принять предложение Валтора или плюнула ему в лицо? Чем она думала? Как могла согласиться на такое? И вроде бы не было ни чувств, ни искры, ни какого-то другого соблазна, так почему, что?